|
Табу |
(полинез. – «то, что
выпадает из общего пользования») – у первобытных народов полные
запреты направленные на
блокирование разрушительных для общества и самого человека агрессивных и
сексуальных инстинктов, сосредоточенных в глубинах бессознательного,
нарушение которого может обернуться суровым наказанием со стороны духов. Древнейшими являются табу на убийство вождя
(отцеубийство) и табу на инцест (кровосмешение). Наиболее развитая система табу существовала в Полинезии, где
табуировались многие вещи, действия, слова, животные, люди и т. п. В
переосмысленном виде табу вошли в состав национальных и мировых религий,
приняв форму вероисповедных или нравственных предписаний, нарушение которых
считается грехом. |
|
Табула раза |
(tabula rasa) – буквально чистая дощечка. Этот термин был
использован Джоном Локком, чтобы обобщить его утверждения о том, что разум
возникает пустым, чистым, лишенным содержания и опыт пишет на нем свои письмена
так, как если бы разум был глиняной или восковой дощечкой, которая
предназначена для того, чтобы на ней оставило свои отметки пишущее стило.
Локк высказывался против широко распространенного мнения о том, что разум
сталкивается с опытом, уже имея встроенные в него идеи (или «загруженным»,
как любят говорить люди, работающие с компьютерами). |
|
Таваф |
ритуал поклонения Черному камню, совершаемый
мусульманскими паломниками в начале и по завершении всех обрядов хаджа. Для
выполнения тавафа необходимо войти в главную мечеть Мекки с правой ноги через
Ворота Мира (Баб ас-салям) и пройти к Каабе.
Подойдя к Черному камню, надо поцеловать его (такбил)
или коснуться его рукой, а затем поднести ее к губам (истилям).
После поклонения Черному камню следует совершить семикратный обход Каабы.
Идти надо по часовой стрелке близко от ее стены. Во время обхода совершается
также поклонение иракскому и йеменскому углам храма (целование, прикосновение
рукой, произнесение специальных формул). Первые три круга надо пройти быстрым
шагом или пробежать трусцой, остальные круги совершаются шагом. Тех, кто не
способен передвигаться, несут на носилках. После окончания семикратного
обхода Каабы необходимо подойти к месту входа в нее (мультазам),
поднять правую руку в сторону входа и произнести славословие Аллаху, Пророку,
просить милости и прощения за прегрешения. В заключение совершается молитва,
состоящая из 109 суры Корана (Сурат аль-Кафирии –
«Неверные») и 112 суры (Сурат аль-Ихлас – «Очищение»). Женщинам рекомендуется
совершать таваф отдельно от мужчин, по внешнему, а не по внутреннему кругу
Каабы, но это часто нарушается. |
|
Тавтология |
(от греч. tauto legein - говорить то же самое) – излишнее, ненужное, но
иногда и необходимое повторение какого-нибудь выражения, состоящая в подмене
определения изменением словесной формы определяемого понятия: сказуемое лишь
другими словами повторяет то, что уже сказано в подлежащем. Т. бессодержательна и пуста, она не несет никакой информации, и
от нее стремятся избавиться как от ненужного балласта, загромождающего речь и
затрудняющего общение. Примером ненужных
тавтологий могут служить выражения: «маленький паренек», «достаточное
основание», «народная демократия». Ненужными тавтологиями являются и
определения «то же через то же» (см. Диаллель). Необходимой
тавтологией является любое объяснение слова (номинальное определение), напр.:
«Вращение есть движение вокруг оси». Современная логика считает тавтологиями
как логические аксиомы, так и аналитические суждения. С 1920-х гг. слово «Т.» (по предложению Л. Витгенштейна)
стало широко использоваться для характеристики логических законов. Став логическим
термином, оно получило строгие определения применительно к отдельным разделам
логики. В общем случае логическая Т. — это выражение, остающееся истинным независимо
от того, о какой области объектов идет речь, или «всегда истинное выражение».
Все законы логики являются логическими Т. Если в формуле, представляющей
закон, заменить переменные любыми постоянными выражениями соответствующей
категории, эта формула превратится в истинное высказывание. Напр., в закон
исключенного третьего вместо переменной должны подставляться высказывания,
т.е. выражения языка, являющиеся истинными или ложными. Результаты таких
подстановок: «Дождь идет или не идет», «Два плюс два равно нулю или не равно
нулю» и т.п. Каждое из этих сложных высказываний является истинным. Тавтологический характер законов логики послужил отправным
пунктом для ряда их ошибочных истолкований. Т. не описывает никакого
реального положения вещей, она совместима с любым таким положением. Немыслима
ситуация, при сопоставлении с которой Т. можно было бы опровергнуть. Эти
особенности Т. были истолкованы как несомненное доказательство отсутствия
к.-л. связи законов логики с действительностью. Такое исключительное
положение законов логики среди других законов науки подразумевает прежде
всего, что первые представляют собой априорные, известные до всякого опыта
истины. Они не являются бессмысленными, но вместе с тем не имеют и
содержательного смысла. Их невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть ссылкой
на опыт, поскольку они не несут никакой информации. Если бы это представление
о логических законах было верным, они по самой своей природе отличались бы от
законов др. наук, описывающих действительность и что-то говорящих о ней.
Однако мысль об информационной пустоте логических законов является ошибочной.
В ее основе лежит крайне узкое истолкование опыта, способного подтверждать
научные утверждения и законы. Этот опыт сводится к фрагментарным,
изолированным ситуациям и фактам. Законы логики черпают свое обоснование из
предельно широкого опыта мыслительной, теоретической деятельности, из
конденсированного опыта всей истории человеческого познания. Т. в логике иногда называют также разновидность порочного круга,
логической ошибки, заключающейся в том, что определяемое понятие
характеризуется посредством самого себя или при доказательстве некоторого
положения в качестве аргумента используется само это положение. Напр.,
определение «Небрежность есть небрежное отношение к окружающим людям и
предметам» является тавтологичным. |
|
Тайна |
все, что недоступно человеческому разуму. Марсель
установил многозначительное различие между проблемой, означающей объективную
непонятность, которую можно проанализировать и преодолеть, и тайной,
непонятность которой носит «всеобъемлющий» характер и является необъяснимой.
Проблему мы определяем, а тайну предчувствуем. Это противостояние из того же
ряда, что и противостояние необъясненного и необъяснимого. |
|
Тайное
учение |
эзотерическое учение – учение, доступное только
посвященным, которые не имеют права распространять его дальше. Тайными
учениями считаются, напр., евр. каббала, древнегреч.
мистерии, гностические учения. В настоящее время тайными являются учения
масонов, теософов и антропософов. |
|
Тай Цзи |
(кит., букв. Великий Предел) — важнейшая категория китайской
философии, обозначающая предельное состояние бытия, его начало. Этимологически
иероглиф «цзи» значит «край», а также «центр».
Впервые Т.Ц. упоминается в комментариях к «И цзин» («Книге перемен») (4 в. до
н.э.) как Великий Предел всеобщих перемен, ведущий к образованию полярных сил
инь и ян (см.: Инь—ян) и в итоге — к рождению «тьмы вещей». Синонимом Т.Ц. в
древних кит. памятниках выступали понятия «Великое Начало» («Тай Чу»),
«Великое Единое» («Тай И») и всеобъемлющего дао как причины и истоки космогенеза. В более поздний период категория Т.Ц.
приобрела значения «отсутствия/небытия» (Ван Би, 3 в.), «изначальной пневмы» (Кун Инда, 8 в.) и стало коррелятом понятия «У Цзи» («Беспредельное», или «Предел отсутствия/небытия», —
Чжоу Дуньи, Лу Цзююань, Чжу Си). Согласно Чжу Си (12
в.), Т.Ц. воплощает в себе единство структурообразующих принципов (ли) всех
вещей, включая человека, и тождественно понятию «Беспредельное» («У Цзи»). Под влиянием зап. филос. традиции Сунь Ятсен
(1866—1925) интерпретировал термин «Т.Ц.» как кит. аналог понятия «эфир» («И
Тай»). Голыгина К.И. Великий
Предел. М., 1994; КобзевА.И. Учение о символах и
числах в китайской классической философии. М., 1994. |
|
Тактильный |
(от лат. tangere – касаться) –
относящийся к органам осязания. |
|
Талант |
(от греч. talanton, букв. – весы,
вес, взвешенное) – выдающиеся способности, необычная одаренность в какой-либо
области, присущая индивиду от рождения или под влиянием упражнений
развивающаяся до высокой степени, обеспечивающая человеку возможность
наиболее успешно выполнять ту или иную деятельность. Часто
противопоставляющийся гению с его
свободной творческой силой, талант как дарование менее глубокое, но зато
часто более полезное оказывает в тот или иной момент иногда более сильное
влияние на своих современников, чем гений. Большинство мыслителей всех времен считают, что талант и гениальность
предполагают наличие у человека навыков упорного творческого труда. |
|
Талион |
(лат. talio — от talis
в значении «такой же» — наказание, равное по силе преступлению) — принцип равноценной расплаты преступником за
содеянное, категория истории нравов, более известная в общественном сознании
и литературе под названием равного возмездия; древний обычай, регулировавший
взаимоотношения между кровнородственными объединениями на основе равенства в
оскорблении и обязывавший ограничиваться в воздаянии ущербом, точно
соответствующим повреждению. Классической считается ветхозаветная формула Т.:
«душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу» (Втор
19,21). Генетически Т. выступает как кровная месть, которая является одним из
отличительных признаков рода. Т. — типичный социорегулятивный
механизм первобытной эпохи. Для его качественной характеристики существенное
значение имеют следующие особенности: акт возмездия является ответным
действием, он задается характером и размером нанесенного роду оскорбления,
ущерба; способ переживания в случае Т. полностью совпадает со способом действования, необходимость мести является для древнего
человека органической страстью души, требующей безусловного удовлетворения;
Т. есть выражение коллективной ответственности, субъектом действия здесь
выступает род, отдельные индивиды являются всего лишь непосредственными носителями
его воли. Т. вошел в историю нравов и оставил глубокий след в культуре,
во-первых, как воплощение уравнительной справедливости, во-вторых, как исторически
первая форма легитимного насилия. Этическая структура Т. получила отражение в
представлениях ранних философов о справедливости как равном воздаянии
(Анаксимандр, пифагорейцы и др.). Она же стала точкой отсчета первых
законодательств. Т. воплощает исторически начальный синкретический тип регуляции;
по мере того, как возникают расхождения между коллективной волей и
индивидуальным выбором, внешними действиями и внутренними намерениями, он расщепляется
и трансформируется, с одной стороны, в принцип уголовной ответственности,
исходящий из того, что наказание является справедливым в качестве равного возмездия,
а с др. стороны, в нравственное правило, получившее название золотого. Т. как
специфический обычай кровной мести в пережиточном виде сохранился до нашего
времени у народов с сильно выраженными следами патриархального быта, напр. у
северокавказских горцев. Необычайной живучестью отличается также идея равного
возмездия, которая остается элементом культурно-генетического кода
справедливости, представленным в разных культурах и у разных народов с разной
степенью интенсивности. |
|
Талмуд |
(древнеевр., букв. –
изучение) – собрание религиозно-этических и правовых положений иудаизма,
сложившихся в 4 в. до Р. X.-5 в. после
Р. X. (см. Еврейская философия). Талмудист - истолкователь или последователь Талмуда. |
|
Тамга |
по-казахски - "танба", обозначает любой графический знак. Более
узкое значение тамги как родового знака, печати. Практически у всех
кочевников Центральной Азии, да и во многих других регионах мира,
существовали племенные, родовые, общинные знаки, которые они применяли с
древних времен, главным образом как знаки собственности. Тамгами отмечали
почти весь спектр материальной культуры кочевника. |
|
Танатология |
(от греч. thanatos смерть) – учение о смерти, ее причинах, механизмах и
признаках. Важным вопросом танатологии является определение понятия смерти и в особенности изучение
реакции умирающего человека, поскольку предполагается, что благодаря этому
удастся разрешить проблему, как реагировать на приближение смерти. Учение
получило развитие после публикаций нескольких посвященных ему книг (напр., «Значение
смерти» под ред. Г. Фейфеля, «Психология смерти» Р.
Кастенбаума и Р. Айзенберг). В целом психологи
согласны с тем, что существуют две всеобъемлющие концепции смерти, помогающие
понять одновременный процесс жизни и умирания. Концепция «твоя смерть – это
не моя смерть» подчеркивает иррациональную веру в то, что хотя «твоя смерть»
– непреложная реальность, в «моем случае» может иметь место исключение.
Концепция «частичные смерти против полного исчезновения» основана на мнении,
согласно которому, испытывая скорбь по умершим друзьям и близким, человек
максимально приближается к пониманию «частичной смерти»; этот опыт формирует
отношение человека к тяжким личным утратам и как к кульминации – самой
окончательной потере, потере своей жизни. В 1969 швейц. психиатр Элизабет Кюблер-Росс описала пять стадий отношения к смертельной
болезни: отрицание, гнев, попытку торговаться, депрессию, принятие. Хотя
большинство специалистов в области танатологии принимают это деление, однако
отмечают, что стадии не наступают с предсказуемой регулярностью и в
определенном порядке. Более того, они являются обычной реакцией на любую
потерю, не только на смерть. Умирающий человек редко следует четкой, ясно
идентифицируемой схеме реакций. У одних людей стадия принятия наступает сначала,
сменяясь затем отрицанием; другие многократно переходят от стадии отрицания к
стадии принятия. К области танатологии также относятся и проблемы
отношения к смерти, поведения, связанного со скорбью и трауром, моральные и
этические проблемы эвтаназии, пересадки органов, поддержания жизни, проблемы
облегчения предсмертных страданий больного. |
|
Танатос |
(в греч. мифологии бог смерти) - в терминологии З.
Фрейда – группа первичных влечений, сосредоточенных в бессознательном. Имеют
разрушительный характер. Фрейд вывел общее правило: живому организму
изначально присуще стремление к смерти.
Влечение к смерти толкает организмы к возвращению в прежнее состояние,
разложение вплоть до неорганической субстанции. |
|
Танка |
(япон.-«короткая
песня»): состоит из 31 слога; традиционная форма японского стиха, ритмически
организованного чередованием слогов 5-7-5-7-7. Танка – древняя форма японской
поэзии, существовала в форме лирической миниатюры, которая требовала от поэта
жесткого самоограничения и в то же время, придавая весомость слову, позволяла
многое сказать, а еще больше подсказать читателю, разбудив его творческое
воображение. Главная цель японской поэзии, и в частности
танка, состоит в соединении человека с природой, адаптации микрокосма
личности в макрокосме бытия, в круговороте вещей. На ранних этапах
формирования танка представляла собой стихотворную форму, в которой
чередование слогов не было каноном. С течением времени она стала четко
делиться на две строфы. Иногда их сочиняли два разных поэта. Получался своего
рода поэтический диалог, который можно было продолжать как
угодно долго, при любом количестве участников. Так родилась
поэтическая форма, очень популярная в среде века: «сцепление строфы» (рэнку). В них чередовались трехстишия и двустишия.
Соединение их по два позволило получить сложную строфу – пятистишие, т.е.
танка: «На травах, на деревьях,
на кустах Меняются цветы и увядают… Но вот смотри: На пенистых волнах Цветы расцветшие–осенних
дней не знают!» (Бунья Ясухидэ). |
|
Тантра |
(санскр.-ткань, т.е. текст): буддийская религиозная практика, использующая сексуальные контакты между людьми для достижения Абсолюта. В соответствии с тантрой секс должен быть трансформирован в любовь, а любовь – в медитацию, через которую достигается предельная мистическая вершина. В 20 в. известным проповедником тантризма был индийский Учитель Ошо (Бхагаван Шри Раджниш), основавший в 80-х гг. нашего века тантрическую общину в США. |
|
Тантризм |
возникшая в 1 в. после Р. X. в брахманизме и буддизме тайная наука о ритуале,
которая излагалась в текстах-тантрах (санскр. – ткань, т.е. текст) и др.
книгах, объявленных его сторонниками истинными. Тантризм воспринял методы
йоги и разработал систему экзотерической
практики. В основе учения тантристов лежит идея человека-микрокосмоса. С тантризмом тесно связан шактизм, который отводит особую роль в мировых и
священных событиях некоему половому энергетическому началу, представляемому в
виде богини Шакти. |
|
Тарика |
(арабск.-путь): метод мистического познания Абсолютной
Истины, предлагаемый суфийским школами. Общая теория тарики
была выдвинута еще в 9-10 вв. ведущими теоретиками исламского мистицизма;
изначально этим термином обозначалась совокупность психофизических упражнений
и углубленных размышлений, с помощью которых человек, стремящийся к духовному
очищению, мог познать высшую Божественную Реальность. «Духовный путь»
мусульманина подразделялся на несколько этапов, или «стоянок», достигаемых
при посредстве определенных психоэкстатических
состояний (ахвал).
Суфийские братства 11-12 вв. выработали и преподавали несколько
комплексов духовных упражнений, позволяющих адепту пройти тарику
(см. Зикр). Постепенно термин «тарика» стал
обозначать также и школу, в которой обучают тарике;
в этом значении он употребляется и поныне. |
|
«Таттвартхадхигама-сутра» |
(санскр. Tattvarthadhigamasntram —
«Сутра постижения значения категорий») — базовый текст джайнской
философии и религии, принятый в качестве авторитетного течениями шветамбаров и дигамбаров,
составленный Умасвати (Умасвами),
«наставником аскетов и ораторов». Умасвати
(ошибочно считавшийся учеником знаменитого философа Кундакунды)
жил, вероятно, во 2— 3 вв. Текст «Т.» составлен на санскр. и состоит из
десяти глав. Глава I, содержащая вводную часть и теорию познания, открывается
общеджайнским тезисом о том, что путь к
освобождению (см.: Мокша) — это праведное воззрение, познание и поведение.
Праведное воззрение — убежденность в истинности семи категорий: джива (душа),
аджива (не-душа), асрава
(«приток» в душу тонкой кармической материи), бандха
(«связанность» души этой материей), самвара
(начальное блокирование этого «притока»), нирджара
(завершающие стадии блокирования) и мокша. Правильное познание подразделяется
на чувственно-логическое, познание от слова авторитета, ясновидческое,
телепатическое и абсолютное (классификация, отличная от общеиндийского
распределения источников знания). Первые два вида — опосредованные
(различаются пять стадий первого), остальные — непосредственные. Главы II—IV
посвящены главной категории — дживе. Сущность души — способность к отражению
объектов. Души делятся на пребывающие в сансаре и освободившиеся, разумные и
неразумные, динамические и стационарные. Здесь же различаются четыре способа
рождения живых существ. Глава V, посвященная субстанциям души и не-души,
открывается определением субстанций как таковых. Общие их атрибуты —
вечность, неизменность, бесформенность. Здесь же делается оговорка, что
вещество — пудгала имеет форму, и вводится еще один
общий атрибут — вездесущесть (которая, правда, не распространяется на атомы).
Выясняются основные назначения всех субстанций и сама природа их как
субстрата качеств и проявлений, и учитывается мнение тех, кто относит к
субстанциям также и время. В главах VI—VII рассматривается асрава, определяемая как активность тела, речи и ума. Вместе
с тем асрава — это и результат активности: благой и
не-благой, «омраченной» и «неомраченной». Перечисляются асравы
различных карм как следствия прошлых поступков. Тема притока карм открывает
возможность для выяснения третьего основания джайнизма — праведного
поведения. Речь идет о пяти фундаментальных «обетах»: преодоление насилия,
лжи, нечестности, нецеломудрия, стяжательства,
далее перечисляются проступки против них. Предмет главы VIII — закабаление
индивида кармами (как следствие «притоков» кармы); здесь же калькулируются
сроки действия различных карм. В главе IX рассматриваются две стадии
преодоления «притоков» кармической материи — посредством нравственных деяний
и аскетических подвигов и медитативных средств закрепления результата. Глава
X посвящена «освобождению», которое есть ликвидация «закабаления», по-иному,
следствие нирджары, рассматриваемое как
окончательное уничтожение карм. У адепта, достигающего этого состояния,
восстанавливаются всеведение и могущество души — став «совершенным», он может
«восходить» до пределов Вселенной. В течение веков «Т.» неоднократно комментировалась (первым ее
истолкователем был сам Умасвати) философами шветамбаров и дигамбаров и
сохраняет свое значение в джайнизме и в настоящее время. «Таттвартха-адхигама-сутра»
Шри Умасвати Вачаки [Пер.
А.А. Терентьева] // Степанянц М.Т. Восточная
философия. Вводный курс. Избр. тексты. М., 2001. С.
146—161. |
|
Тахара |
ритуальное омовение, которое каждый мусульманин должен совершать пять раз в день перед молитвой. Состоит из обмывания водой кистей рук, прополаскивания лица и горла, очищеия носа, мытья лица, промывания глаз, мытья рук до локтей, смачивания волос, промывания ушей, мытья шеи и ног до колен. При этом произносятся вслух или про себя молитвенные формулы, подтверждающие намерение приступить к молитве. Теоретически тахара обязательна перед каждой молитвой, но на практике совершается лишь утром и вечером, а в течение дня – только в тех случаях, если верующему случилось чем-либо осквернить себя, заснуть или отвлечься от особого молитвенного состояния, создаваемого данным обрядом. Для случаев, когда верующий не имеет возможности воспользоваться водой, существует упрощенный ритуал «сухого» омовения (тайаммум). К обрядам тахары относятся также: чистка зубов, подмывания после отправления естественных надобностей, стирка и чистка одежды, уборка и проветривание жилища, мытье посуды, поливание водой оскверненного места, обмывание покойника. |
|
Творение |
возникновение мира и любой отдельной вещи из ничего
благодаря всемогущему божественному творению. Согласно христ.
учению о creatio continua (лат. – продолжающееся
творение), акт божественного творения является непрерывным, он не
только создает мир, но и содержит его в бытии. В переносном смысле творением,
творчеством называют всякое внесение нового, в частности создание образов в
результате формирующей деятельности духа, творческой фантазии. Проблемы, касающиеся акта творения, распространяются одновременно и
на человеческое творчество (они принадлежат к области философии труда, в
частности философии искусства), и на творение мира Богом. Различают интеллектуалистскую концепцию творения, по которой
осуществление замысла соотносится с идеей или с образцом (иудеохристианская
концепция творения и классическое представление об эстетическом творчестве),
и волюнтаристскую концепцию, согласно которой идея создаваемой вещи рождается
и развивается в самом процессе ее осуществления. «Проекты, – говорит Ален, –
влияют лишь на черновой набросок». С точки зрения психологии последняя
концепция полнее соответствует природе вещей («Творчество по образцу – это не
искусство, а промышленность» (Ален); с точки зрения теологии она уважает
всемогущество Бога, который, вместо того, чтобы
воспроизводить идею, которую он сам не может создать, творит идею
одновременно с вещью. |
|
Творческий
склад ума |
предрасположенность к творчеству. Предположительно
существует у любого индивида любого возраста. Маленький ребенок, который
удивляется и восхищается, пытается уловить новизну мира и еще не испытал на
себе воздействие образования, является исключительно творческим существом. |
|
Творчество |
деятельность, порождающая нечто качественно новое и
отличающаяся неповторимостью, оригинальностью и общественно-исторической
уникальностью. Способность
человека из известного, имеющегося в действительности материала создавать в процессе труда новую
реальность, отвечающую
общественным потребностям. Виды творчества определяются характером деятельности
человека: научное, художественное, и т. п. Творчество специфично для человека, т. к. всегда
предполагает творца – субъекта творческой деятельности. В большинстве
современных социально-философских концепций оно признается универсальным
способом самореализации личности. По содержанию творчество духовно, а по
форме – часто материально, ибо в основе его лежит идеальный образ будущего
творения, которое может воплотиться во вполне осязаемые объекты – ноты,
слова, машины, корабли и т. п. Творчество предполагает глубокие знания,
высокую эрудицию не только в той области, в которой творит или собирается
творить человек, но и в сопредельных с нею областях, поскольку любой акт
творчества означает выход за рамки привычных стереотипов мышления и
поведения, но этот выход не должен осуществляться вслепую. Чем шире круг
жизненных духовных интересов человека, тем шире его творческие горизонты и
возможности. В современной научной литературе, посвященной этой проблеме,
прослеживается очевидное стремление исследовать конкретные виды Т. (в науке,
технике, искусстве), его психологические основы и т.п. Применяется и
соответствующая методология: естественно-научная, филос. или психологическая.
Во всех работах такого рода изучаются прикладные аспекты Т., в них не
ставится и не исследуется собственно филос. вопрос: как вообще возможно Т.? С
т.зр. философии каждый человек занимается в своей
жизни Т., когда он не просто механически выполняет свою работу, но и пытается
внести в нее что-то от себя, хоть в чем-то ее усовершенствовать. Везде, где
цель деятельности рождается из глубины человеческого духа, имеет место Т.
Везде, где человек работает с любовью, вкусом и вдохновением, он становится
мастером. Т., считал Н. Бердяев, выдает гениальную природу человека,
каждый человек гениален, а соединение гениальности и таланта создает гения:
«...Гениальной может быть любовь мужчины к женщине, матери к ребенку,
гениальной может быть забота о ближних, гениальной может быть внутренняя
интуиция людей, не выражающаяся ни в каких продуктах, гениальным может быть
мучение над вопросом о смысле жизни и искание правоты жизни. Святому может
быть присуща гениальность в самотворчестве, в
превращении себя в совершенную просиянную тварь,
хотя никаких продуктов он может и не создавать». Гениальность — это прежде
всего внутреннее Т., самотворчество, превращение
себя в человека, способного к любому конкретному виду Т. Только такое первотворчество и есть исток и основа любой творческой
деятельности. Т. неотъемлемо присуще человеческой природе, уже ребенок
обладает огромными творческими задатками — памятью, воображением,
непосредственной яркостью впечатлений. Потом все это уходит, человек
«темнеет» и, если ему не удается сохранить в себе это «детское» начало,
превращается в обычную заурядную личность. Не прогресс цивилизации, а сама природа, по В.В. Розанову,
заложила в человеке творческое начало, и только это начало отвечает истинно
человеческому в нас. Человек лишь тогда и обнаруживает в себе человека, когда
начинает творить: прежде всего творить самого себя, творить внешний мир,
преобразуя его по человеческим законам. Самотворчество
— это превращение себя в произведение искусства, это открытие в человеке его
божественной природы, которая является прекрасной. Прекрасным является гений и прекрасным является святой. Бердяев
писал, что для божественных целей гениальность А.С. Пушкина так же нужна, как
и святость Серафима Саровского. На уровне индивидуального религиозного опыта,
считал П.А. Флоренский, истинными творцами красоты являются иноки — живые
свидетели духовного мира. Именно поэтому аскетику святые отцы называли не
наукой и даже не нравственной работой, а искусством, художеством, мало того,
искусством и художеством по преимуществу. Теоретическое знание — философия —
есть любовь к мудрости. Созерцательное ведение, даваемое аскетикой, есть филокалия — любовь к красоте. «...Аскетика создает не
«доброго» человека, а прекрасного, и отличительная особенность святых
подвижников вовсе не их «доброта», которая бывает и у плотских людей, даже у
весьма грешных, а красота духовная, ослепительная красота лучезарной
светоносной личности...» (Флоренский). Святой подвижник, реально приобщаясь к
жизни в безусловной красоте, фактически еще при жизни преодолевая границу
между двумя мирами, выполняет акт теургии, т.е. богоделания.
Если понимать Т. только как создание новых ценностей, то возникает
непреодолимая трудность в объяснении природы Т., поскольку всякое новое
знание не складывается из суммы старых, чтобы прийти к новой идее, новой мысли,
надо ее уже каким-то образом знать, иначе неизвестно, куда идти и что искать.
Но как можно знать то, что еще предстоит узнать? Новое непредсказуемо по
содержанию, но предсказуемо по форме: чтобы открыть новое, нужно измениться
самому, научиться удивляться миру, видеть тайны и проблемы там, где другой
ничего подобного не видит. Т. — это образ жизни. Увидеть ч.-л. впервые
чрезвычайно трудно, потому что знания, образование, привычка сейчас же все
объясняют, переводят в привычные штампы. Если у человека никогда не было
переживания удивительной новизны, свежести и бездонной неисчерпаемости мира,
не было прорыва к этому состоянию, то он остается один на один с собой со скудным
набором правил жизни, с постепенно крепнущим убеждением, что жизнь скучна,
уныла, однообразна и не имеет никакого внутреннего смысла. Увидеть мир
по-новому, не так, как его видели и объясняли раньше, — значит увидеть его
вне готовых стереотипов видения и объяснения, которые постоянно оказывают
давление на восприятие, «гасят» его. Тень прошлого постоянно висит над
человеком. Но в оригинальном видении мир всегда нов, поскольку это живое,
непосредственное восприятие, состояние непосредственной актуальности, здесь
нет мертвого прошлого, с которым сравнивается настоящее. Здесь новое — не в
сравнении со старым, не в тени старого и не на фоне старого. Подобный подход к сути Т. имеет длительную историческую традицию
— от установок буддийской медитации до гуссерлевской
теории «оригинального восприятия». Т. проявляется во всех формах жизни человека: особенно наглядно
виден творческий характер морали. В морали всегда есть две стороны: закон и
Т. Нравственный человек должен соблюдать закон, но истинное понимание и
исполнение закона всегда должно быть не механическим, а творческим. Если
совершенство и чистота внутреннего строя души есть общечеловеческая задача,
то у каждого человека должно быть свое особенное совершенствование —
совершенствование собственной личности. Не послушание, не механическое
следование требованиям закона, а Т. есть нравственный долг личности. Каждый
человек имеет свою неповторимую индивидуальную задачу, у которой нет ничего
общего с механическим исполнением раз и навсегда данной нормы. В противоположность
И. Канту подобная этика утверждает, что нельзя поступать так, чтобы это стало
максимой поведения для всех и всегда, поступать можно только индивидуально и
всякий раз иначе. Ведь в общении каждый всегда видит перед собой живого
человека, а не отвлеченное добро. Т., творческое отношение ко всей жизни есть,
согласно С.Л. Франку, не право, а обязанность человека. Творческое напряжение
есть нравственный императив во всех сферах жизни. Этика Т. преодолевает
кошмар конечного, кошмар порядка жизни, из которого никуда нельзя вырваться.
Только в ней становится ясно, что злые страсти нельзя победить через
отрицательную аскезу, запрет. Их можно победить только через пробуждение
положительной творческой духовной силы. Что касается задач, поставленных
жизнью, то человек должен постоянно делать нравственные изобретения и
открытия. Не просто принимать закон добра, а индивидуально творить его. В
каждом неповторимом индивидуальном акте творится новое добро, не
существовавшее еще в мире и являющееся изобретением совершающего нравственный
акт. Нет статического, застывшего нравственного порядка, подчиненного
единому, общеобязательному нравственному закону. Человеческое Т. вторично в сравнении с Т. Бога, человек не
творит новое бытие, он творит только культуру. Человек пытается сравниться с
Богом: не просто создавать новые смыслы, но и творить новое бытие, выйти за
границы культуры, к сверхкультурному состоянию, ищет возможности
теургического Т. Эта теургическая мечта особенно характерна для рус.
философии и литературы, разделявшей мысль Ф.М. Достоевского, что «красота спасет
мир»: в будущем искусство вырвется за рамки сегодняшней отчужденной,
массовой, кризисной культуры к подлинному Т. мира, к его преобразованию на
основе божественных принципов добра, любви и красоты. Вся жизнь Л.Н. Толстого
была мучительным переходом от Т. совершенных художественных произведений к Т.
совершенной жизни. Его драма — попытка разрешить противоречие между
искусством и жизнью, попытка найти в себе силы, которые выше искусства и в то
же время только с помощью искусства могут стать силами, преображающими мир.
Мечта о возможности теургического Т. завершается или в технической
объективации, или в эстетическом безумии, но не перестает тревожить душу
художника. Без теургического устремления остается непонятной природа
человеческого Т., как и сама богоподобная природа человека. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. М., 1990. Т. 1;
Бердяев Н.А. О назначении человека. М., 1993; Бердяев Н.А. Смысл творчества
// Он же. Философия творчества, культуры и искусства: В 2 т. М., 1994. Т. 1; Гуссерль Э. Идеи чистой феноменологии и феноменологической
философии. М., 1999. Т. 1. |
|
Тегимен |
(лат. tegimen - покров,
покрытие, покрывало, одежда, броня, оболочка, кожура, кровля, навес,
прикрытие, защита) - бытие в аспекте своей сокрытости,
облаченности, прикровенности.
Существительное "тегимен" образовано
посредством суффикса "мен" (как и в слове "феномен") от
глагола "tego, tegere"
- "крыть, покрывать, скрывать, укрывать, хранить, защищать, окутывать,
прятать, хранить в тайне". Явление столь
же раскрывает, сколь и скрывает свое содержимое. То, что мы называем
явлением, можно назвать и "таением",
утаиванием, сокрытием. Феномен и тегимен -
обратимые понятия; то, что феномен являет, то тегимен
скрывает собой. Глаза как зеркало души могут считаться феноменом, а как
занавес души - тегименом. Скорлупа - тегимен ореха. Маска - тегимен
лица. Одежда - тегимен тела. Тело - тегимен того, что называют душой. Тегимен
- общий класс таких объектов, как покрытие, поверхность, упаковка, оболочка,
обертка, одежда, футляр, чехол, декорация, маска... У феноменологии и тегименологии
много общих предметов, рассматриваемых, однако, в разной перспективе.
Феноменология интересуется явленностью сущности, данной здесь и сейчас, - так
сказать, прозрачностью и проницаемостью оболочек, возможностью опытного
постижения вещей "как они есть", как они являют себя для нас, как
они непосредственно даны ощущениям или сознанию. Тегименология,
напротив, интересуется структурой и функцией покрытий в их принципиальном
отличии от того, что они покрывают и скрывают собой. |
|
Тегименология |
(tegimenology, от лат. tegimen - покров, оболочка) - дисциплина, которая
рассматривает мир тегименов - покрытий, оболочек,
упаковок - в отношении того, что они скрывают собой. Между "вещью-для-нас" и
"вещью-в-себе" - этими крайними пределами кантовского дуализма -
развертывается множество слоев, одновременно скрывающих и являющих друг
друга. Область тегименологии простирается именно на
эту совокупность сокрытий, обманов, искажений, которые отделяют "тайное
тайных" вещи от ее же "явного явных". Чем многослойнее и
"уклончивее" та или иная вещь, тем более она "тегименальна". Эволюция от неживой к живой природе, и далее к
материальной и духовной культуре обнаруживает растущее несоответствие между
внешним и внутренним. В ходе эволюции не столько тайное становится явным,
сколько явное все глубже погружает и скрывает в себе тайное. В камне, земле,
песке, воде практически нет разницы между наружным и внутренним слоем. Камень
снаружи такой же, как и внутри, и расколов его на части, мы получим ряд таких
же камней. Дерево уже имеет наружный слой, грубую, шероховатую кору, которая
отличается от более светлых, влажных, живых волокон. Тем более это различие
очевидно в царстве животных. Чем выше форма жизни, тем более хрупким,
уязвимым становится ее "нутро" и тем более значим ее наружный, защитный
слой, про который уже никак нельзя сказать, что он "являет", -
скорее, наоборот, утаивает свое содержимое. Главный интерес тегименологии
- человек, как наиболее "сокровенное" существо. Человек не
ограничивается покровом, данным ему от природы, но создает многослойную
систему "покрывающих друг друга покровов", которую мы называем цивилизацией. Сюда входят
покровы первого уровня - одежда; второго - жилище; третьего - искусственная
среда обитания, деревня, город... Наслоение оболочек свидетельствует об
углублении тех слоев, которые под ними скрываются. Тайна растет в прямой
пропорции к пышности скрывающих ее облачений, их многослойности и
многозначности. Наибольшее количество одеяний - у служителя "тайного
тайных", священника. "Вот с чем должен входить Аарон во святилище:
с тельцем в жертву за грех и с овном во всесожжение. Священный льняной хитон
должен одевать он, нижнее платье льняное да будет на теле его, и льняным
поясом пусть опоясывается, и льняный кидар надевает: это священные одежды. И пусть омывает он
тело свое водою, и надевает их" (Левит, 16:3-4). Рассматривая многослойность человеческих облачений,
можно так сформулировать основное правило тегименальности: Нет ничего явного, что не хранило бы тайну. Если есть
явное, то есть и тайное. Если есть покрытие, то есть и сокровенное. Если есть
тело, то есть и душа. У человека есть много разных определений: homo sapiens, homo politicus, homo ludens, homo faber, - человек
"мыслящий", "общественный", "играющий",
"создающий орудия труда". К ним можно добавить и homo tegens, "человек
облекающий", набрасывающий покровы на все, в том числе и на самого себя.
Первым тегименальным актом, отделяющим человека от
его естественно- сверхъестественного бытия в Эдеме, было его облачение в
"одежды кожаные", под которыми часто понимается человеческая плоть,
облекшая душу, как знак ее греховного уплотнения и изгнания в чуждый мир. Видимо, не случайно и то, что первый город -
"одежда каменная" – был построен Каином, первенцем первородного
греха, который в свою очередь совершил первый грех человекоубийства и
братоубийства ("и построил он город" - Бытие, 4:17). Грех отделяет
человека от мироздания, вызывая цепную реакцию укрытий и облачений, начиная с
кожи и кончая городом и государством. Как только возникает интуиция наготы и покрова,
различия содержимого и оболочки, так это отношение начинает множиться и
воспроизводиться на все новых уровнях цивилизации. Эта почти маниакальная
страсть человека все заключать в оболочку, футляр – универсальная "беликовщина" (по имени чеховского персонажа) - становится
важным мотивом современного искусства (см. Упаковка). Постмодерн и такие его
представители, как художник- упаковщик Христо Джавачев,
имеют дело с предельным выражением homo tegens - с теми последними оболочками, которые за
тысячелетия цивилизации наросли на "одежды кожаные", первую
оболочку Адама. Мартин Хайдеггер кладет в основу метафизики вопрос:
"почему бытие, а не ничто?" Почему вообще нечто есть, хотя могло бы
и не быть? В основу тегименологии кладется
следующий вопрос: почему не полное бытие, а половинное? Почему всякое бытие
существует лишь наполовину для себя и наполовину для других, разделяясь на
внешнее и внутреннее? Внутреннее не дано знать никому, кроме меня, а внешнее
дано знать всем, кроме меня. Почему все сущее существует иначе для других,
чем для себя? Почему покров, а не нагота? Почему тайна, а не полная
явленность? Почему явленность, а не полная тайна? Почему семя нуждается в кожуре или косточке? Почему
яйцо нуждается в скорлупе? Почему устрица нуждается в раковине? Почему душа
нуждается в теле? Если человеческая душа заключена в тело за свой первородный
грех, то какой грех совершило семечко или яичко? Или все эти оболочки даны не
в наказание, а во благо - чтобы облекать, защищать, лелеять? На эти вопросы можно давать метафизические,
мистические, теологические ответы... Ответ тегименологии
состоит в том, что свернутость и завернутость бытия
составляют его неотъемлемое свойство. Можно следовать за этим вопрошанием, но
нельзя вернуться с ответом. Свернутое нельзя развернуть до конца. Можно
вывернуть наружу морскую или ушную раковину - но тогда погибнут улитка или
слух. Выделяются три основных типа покрытий: 1) Естественные, находимые в природе. Таковы
скорлупа ореха, кора дерева, раковина моллюска, шкура и череп млекопитающего. 2) Искусственные, созданные человеком для самого
себя. Одежда, жилище, деревня, город и прочие искусственные средства укрытия
и среды обитания. Сюда относятся также: транспортные средства - вагон, каюта,
автомобиль, самолет; покрытия для умерших - саван, гроб, могила. 3) Искусственные, созданные человеком для предметов
своего культурного обихода. Человек разработал систему искусственных покрытий
и для своей вторичной материальной среды, и здесь наблюдается огромное
разнообразие оболочек, соответствующих форме, консистенции, функции предмета:
чехол, конверт, обложка, банка, коробка и т.д. Эта последняя, третья
категория покрытий объединяется понятием упаковки. Тегименология не только
изучает многообразные виды и функции покровов, фильтров, оболочек, но и
устанавливает их эстетическую, этическую, социальную ценность. Мир не может
существовать без покровов: абсолютная проницаемость и беспокровность
свойственны только вакууму. Каково оптимальное число покровов для того или иного
объекта в той или иной ситуации? Как совместить защитные и пропускные
свойства оболочек, чтобы они оберегали и одновременно не теснили свое
содержимое? Какие тактики сокрытия и раскрытия приняты в данном обществе? Как
строить защитно-пропускные системы на уровне индивидуального поведения,
профессионального общения? Все эти вопросы составляют практическое применение
тегименологии. Она изучает не только разнообразные
социальные и национальные формы покрытий, но также их дисфункции и патологии,
например, социальное вырождение и физическое утолщение оболочек, теряющих
тонкую многослойность и расчлененность, давящих и деформирующих то, что они
должны хранить и облекать (тегименопатия). Специфика тегименологии
как философской дисциплины выясняется из ее сопоставления с феноменологией,
деконструкцией и мистологией (мистикой как наукой о
тайнах и таинствах). Феномен и тегимен - обратимые
понятия; то, что феномен являет, то тегимен
скрывает собой. Тегименология и феноменология (в гуссерлевском смысле) - взаимодополнительные
способы мироописания. Феноменология интересуется
явленностью сущности, данной здесь и сейчас, возможностью постижения вещей
"как они есть", как они непосредственно даны сознанию. Тегименология интересуется структурой и функцией покрытий
в их принципиальном отличии от того, что они покрывают и скрывают собой. Все,
что способно являть себя, способно и утаивать. Мы всматриваемся в вещи,
потому что высматриваем нечто за их поверхностью. Все, что попадает в поле
сознания, оказывается "не таким", каким оно созерцается снаружи.
Сознанию присуща не только интенциональность,
направленность "на" предмет, но и трансцендентность, движение
"за" предмет, по ту его сторону. Двигатель сознания - интуиция
обманчивости и неполноты явления, за которым скрыто нечто отличное от него:
"не то, не то, не то". Тегименология и
есть наука о "нетости", обо всем том, что
находится между оболочкой и изнанкой вещей. Тегименология
есть внутренний двигатель феноменологии, поскольку последняя движется от
одного феномена к другому именно через стадию сокрытия, и каждый следующий
слой "кажет себя" лишь постольку, поскольку "искажается"
предыдущим. Понятие "тегимена"
перекликается не только с "феноменом", но и с понятиями
"следа" и "тайны", как центральными для деконструкции и мистологии. Тегименология
отличается от этих дисциплин, поскольку она имеет дело и с
поверхностью-покрытием-означающим (обьектом
деконструкции), и с тем, что оно скрывает, глубиной, означаемым (объектом мистологии), а главное - с самими способами
раздвоения-расхождения явного и тайного, наружного и внутреннего. Если
феноменология мыслит проницаемым отношение явления и сущности, то
деконструкция, напротив, отрицает саму двойственность явления/сущности или
означающего/означаемого, полагая, что "сзади" или
"внутри" ничего нет, а есть лишь условно-знаковая конструкция,
которая создает эту иллюзию "задника" или "нутра". Перед
нами только испещренная следами поверхность, которая ничего не покрывает и не
скрывает. Знаки отсылают друг к другу, а не к мнимым означаемым. Явления не
являют ничего, кроме самих себя. Тегименология, в
отличие от деконструкции, имеет волю движения вглубь, снимая один слой
явления, чтобы обнаружить другой, скрытый слой. Сама природа покрытия
предполагает скрываемое, хотя, с другой стороны, оно и лишено той
непосредственной постижимости в актах слияния и экстаза, которые
предполагаются мистологией - учением о тайнах и
таинствах. Тегименология отличается
от мистологии, поскольку не исследует тайн самих по
себе и даже не предполагает возможность их полного раскрытия, - она лишь
исходит из возможности их сокрытия и исследует формы, фасоны, складки их
облачений. При том, что мистология,
как наука о тайнах, противоположна феноменологии, как науке о явлениях, они
обе исходят из возможного отождествления явного и тайного, полного раскрытия
одного в другом. Тегименология, напротив,
устанавливает неодолимость их несоответствия - но именно поэтому и
необходимость движения вглубь, т.е. такого проникновения, которое повторяет
все шаги сокровения, "преследует" его,
хотя и не "настигает". Таким образом, схематически вырисовывается следующая
типология четырех дисциплин или методов, рассматривающих отношение явления и
сущности: Мистология: сущность
может быть явлена (тайна и ее откровение). Феноменология: сущностно
само явление и способ его явленности (феноменальность, эйдетичность). Деконструкция: явленность в отсутствии сущности
(след как означающее без означаемого) Тегименология:
раздвоенность явления и сущности, явленность как способ сокрытия (покрытие и
его отношение к сокрытому). |
|
Теза,
тезис |
тезис (от греч. thesis – основополагающее положение) – 1) в логике Т. называется утверждение, подлежащее
доказательству; 2) в теории аргументации Т. — положение, которое доказывающая
сторона находит нужным внушить аудитории, сделать составной частью ее
убеждений; 3) одно из центральных положений некоторой концепции или теории;
4) в диалектике Г.В.Ф. Гегеля — исходный пункт в процессе диалектического
движения, ведущего далее к антитезису и, наконец, к синтезу, составляющим
вместе триаду — универсальную, единственно возможную схему всякого развития. |
|
Тезис Дюэма-Куайна |
выдвинутая П. Дюэмом и поддержанная
позднее У.В.О. Куайном идея о возможности
сохранения любой гипотезы путем соответствующих изменений той теоретической
системы, в рамках которой она выдвинута. «Любое высказывание, — говорит Куайн, — может во что бы ни стало сохранять свою
истинность, если мы проделаем достаточно решительную корректировку в каком-то
ином разделе системы». Опираясь на данный тезис, можно сказать, что любое
произвольное утверждение теоретической системы является истинным «во что бы
то ни стало»: ценой соответствующих компенсирующих модификаций в теории любое
из входящих в нее положений может быть сохранено перед лицом явно
противоречащих ему эмпирических данных. Убедительных доводов в поддержку Т. Д. — К. приведено не было.
Сославшись на такую гипотезу, Куайн замечает, что
даже это утверждение, «столь уместное в чувственном опыте... может сохранить
силу перед лицом противоречащих ему переживаний с помощью защитной
галлюцинации или внесения поправок в высказывания, которые именуются законами
логики». Ссылка на галлюцинацию не убедительна, поскольку способна
подтвердить все что угодно. Аргумент о возможном изменении логики чересчур
абстрактен: может оказаться, что требуемое изменение, позволив сохранить
сомнительное или просто ложное утверждение, разрушит всю ту систему, в
которую последнее предполагается включить. Как показал А. Грюнбаум,
нельзя доказать общее положение, что теорию можно модифицировать так, чтобы
любая относящаяся к ней гипотеза была непременно сохранена. Для каждого
частного случая теории необходимо особое доказательство существования такой
модификации. Если бы Т. Д. — К. был верен, это означало бы, что отдельно
взятое эмпирическое утверждение невозможно ни обосновать, ни опровергнуть вне
рамок той теоретической системы, к которой оно принадлежит. Обоснованность
утверждения во многом зависит от той системы представлений, в которую оно
включено. Но эта зависимость не абсолютна, и нельзя сказать, что утверждение,
истинное в рамках одной теории, может стать ложным в свете какой-то иной
теории. Если бы это было так, понятие истины оказалось бы вообще неприложимым
к отдельным утверждениям. Дюэм П.М.М. Физическая
теория, ее цель и строение. СПб., 1910; Грюнбаум А.
Философские проблемы пространства и времени. М., 1969; Куайн
У.В.О. Слово и объект // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.
XVIII. Логический анализ естественного языка. М., 1986; Ивин А.А. Основы теории
аргументации. М., 1997; Quine
U.W.O. From a Logical Point of View. Cambridge, 1961. |
|
Теизм
(монотеизм) |
(от греч. theos - бог) -
религиозно-философское учение, которое признает существование единого
личностного (в христианстве в трех лицах-ипостасях) Бога как
сверхъестественного (трансцендентного) существа, обладающего разумом и волей,
творящего бытие и влияющего на все материальные и духовные процессы.
Признание трансцендентного бога мыслится в теизме как источник бытия всех
вещей и человека. Бог недоступен
человеческому пониманию, совершенен и самодостаточен, но при этом вмешивается
в события нашего мира. Среди теистов широко распространены разумные
доказательства бытия Бога, которые делятся на космологические,
телеологические, онтологические, нравственные. Теизм не
разделяет позиций пантеизма и деизма. Деизм постулирует бога только в акте
первоначальной заданности бытия, лишая его последующей
активности в мире, а пантеизм "вынимает" его из трансценденции
и растворяет в мире. |
|
Тейлоризм |
разработанная амер. инженером Ф. У. Тейлором
(1856-1915) система научно обоснованного управления производством. Задача ее
– найти путем исследования организации условий труда и трудовых процессов
связь между минимумом рабочего времени и усилий рабочего и максимальной
производительностью труда. Эта система является ошибочной, т. к.
рассматривает процесс труда с механистических позиций. |
|
Текст |
(от лат. textus — ткань, соединение) —
написанное высказывание, выходящее за рамки фразы, т.е. являющееся дискурсом
и представляющее собой нечто законченное, единое и целое, наделенное внутренней
структурой и организацией, соответствующей правилам к.-л. языка. Т. может
быть книга, часть ее или отдельный фрагмент, обладающий вышеуказанными
свойствами. Наряду с обычными Т., описывающими события или явления
повседневной жизни, выделяют несколько др. типов Т., соответствующих тому или
иному дискурсивному жанру: литературный Т., научный, филос. юридический,
медицинский, религиозный и т.д. Каждый тип Т. отвечает специфическим правилам
и имеет свое назначение. Наиболее часто термин «Т.» употребляется применительно
к литературе. В 19 в. литературный Т. являлся основной единицей для
литературного анализа и чтения-восприятия. Он рассматривался в качестве
автономного живого организма. В пер. пол. 20 в. под влиянием структурной
лингвистики методология исследования Т. опиралась на понятия структуры и
системы. Лингвистический подход позволяет объяснять Т. как конкретную
реализацию лежащей в его основе универсальной структуры. В русле данного
подхода разрабатывается текстуальная лингвистика, которая выходит за уровень фразы,
но исследует Т. по аналогии с фразой. Лингвистические категории при этом
переносятся в сферу текстуального анализа: фонологическому анализу
соответствует риторический анализ, синтаксическому — дискурсивный,
семантическому — тематический. Плодотворность методологии структурной
лингвистики получила подтверждение при изучении некоторых литературных
жанров, в частности, при исследованиях В. Проппом
принципов построения русских народных сказок. С кон. 1960-х гг. представители постструктурализма и семиотики
(У. Эко, Ж. Деррида, Ю. Кристева,
Р. Барт, Ж. Рикарду и др.) разрабатывают новую
концепцию Т., в которой центральная идея о том, что Т. является неким
организмом или закрытой системой, подвергается сомнению и опровергается. Кристева, опираясь на диалогизм М.М. Бахтина, выдвигает
принцип интертекстуальности, согласно которому «всякий текст строится как
мозаика цитат, всякий текст есть поглощение и трансформация другого текста».
Эко формулирует сходный семиотический принцип, в соответствии с которым
«всякий текст написан на текст». Такой подход радикально меняет само понятие Т. Теперь он не
является строго выделенным и законченным целым, у него нет внутренней
структуры и организации. Все Т. тесно связаны между собой, переплетаются и
перекрещиваются друг с другом, образуя запутанный лабиринт, для выхода из
которого нет никакой ариадниной нити. «Каждый текст, — полагает Деррида, — есть машина с несколькими головами, читающими
другие тексты». Интертекстуальность исключает возможность выделения первичного
и оригинального Т., ибо у Т. нет начала и конца. В равной мере она не
позволяет ставить вопрос об авторе и творце Т. Для прояснения отношений между традиционным пониманием Т. и
новым Кристева вводит понятия «гено-Т.»
и «фено-Т». Первое из этих понятий обозначает глубинный
уровень, на котором происходит порождение и сверхдетерминация
фено-Т. Последние являются конкретными дискурсами и
отдаленно напоминают традиционные Т. Барт предпочитает оперировать понятиями
«произведение» и «Т.», называя первое традиционным, ньютоновским понятием, а
второе — современным, эйнштейновским. Для произведения характерны линейность
и необратимость построения, хронологическая или иная последовательность
развития. Т. не имеет начала, центра и направленности, он предстает как «стереофоническая
и стереографическая множественность означающих». Если метафорой произведения
является живой организм, то метафорой Т. — сетка, ткань, паутина, он не
растет и не развивается, а простирается. Сторонники новой концепции Т. расширяют
поле его компетенции, включая в него не только литературу, но и всю культуру
в целом, которая превращается в глобальный интертекст. Барт Р. От произведения к тексту // Избр.
работы: Семиотика. Поэтика. М., 1994; Kristeva J. Semdiotike.
Recherches pour semanalyse.
Paris, 1969; Ricardou J. Nouveaux problemes du roman. Paris, 1978; Derrida J. Parages.
Paris, 1986. |
|
Телеология |
(от греч. telos - род. п. teleos - цель и ...логия), философское учение об
объективной всеобщей целесообразности природы, о доминировании «финальных»,
целевых причин («ради чего?») в объяснении всех явлений, о детерминации
настоящего (изменений и состояний объекта в данный момент) будущим
(состояниями, которые еще только должны быть достигнуты) в живой и неживой
природе; учение о том, что не только действия человека, но и исторические
события и природные явления направлены как в общем плане, так и в частностях
к определенной цели (телеологической); рассмотрение вещей только с точки
зрения целесообразности. Типичный пример телеологической аргументации:
«Вселенная создана ради целей человека», «У жирафа длинная шея, чтобы он мог
срывать листья с высоких деревьев», «Яйцо эволюционирует определенным
образом, чтобы стать цыпленком» и т.д. Телеология является
антропоцентрической, если она исходит из того, что все существует для
человека; метафизической – если она исходит из конечной цели, господствующей
над всем мировым процессом; трансцендентной – если она исходит из признания
потустороннего целеполагающего существа, находящегося вне мира; имманентно и
– если она полагает, что цель заключена в самих вещах (см. Энтелехия). По Канту, телеология
является только регулятивным, эвристическим принципом, т.е. имеет значение
только для способа познания внешнего мира, но не говорит ничего о самом этом
мире. Согласно христ. телеологической точке зрения,
Бог – единственная и высшая конечная цель явлений. Примерно так же
рассматривает телеологию и нем. идеализм. Первую последовательную модель
мироздания на основе Т. построил Аристотель. Т. Аристотеля была имманентной.
Процессы, происходящие с объектами (падение камня вниз, превращение желудя в
дуб, повышение интеллектуального уровня человека посредством образования и
самообразования и т.д.), определяются изначальным онтологическим законом,
согласно которому все состоит из пассивной материи (которой соответствует
возможность – возможность приобрести форму) и активной формы (которой
соответствует действительность, ибо форма, как платоновская идея, образует
сущность объекта). Поэтому стремление всего к своей «настоящей» форме, к
реализации заложенных «от природы» возможностей носит объективный и
необходимый характер. Так, желудь может стать дубом, человек – образованным,
камень может упасть вниз, причем эти формы выражают «подлинную природу» этих
объектов. «Может» - значит «должен», если не будет
принципиальных препятствий. Конечно, в Т. Аристотеля есть и высшее
обоснование такого стремления – трансцендентный природе Бог, абсолютная форма
и абсолютная действительность. Все, в конечном счете, стремится к своей
форме, потому что стремится к Богу как к осуществленному идеалу. Превращение
желудя в дуб есть «шаг», который желудь «осуществляет», становясь на одну
ступеньку «ближе к Богу». Но следует учесть, что Бог Аристотеля не творит
мир, не является сам по себе причиной того, что все состоит из формы и
материи, не определяет извне мира сами цели и принципы его эволюции. Как
таковой, мир автономен от Бога. Бог лишь является безликим Перводвигателем, инстанцией, являющейся «источником
энергии, питающей имманентное само по себе стремление к цели и ее достижение»,
инстанцией, необходимой для возможности и объяснения «технологического
механизма» самого этого процесса. Особенно интересен анализ Т. Аристотеля
применительно к человеку. Бог – это абсолютный ум. Человек – это высшее, что
есть в материальном мире, потому что его формой является как раз ум. Раз все
стремится к Богу, то и человек стремится. Способ такого стремления для
человека, очевидно, богоуподобление (ибо форма
человека как такового – единственного из объектов мира – совпадает с
сущностью Бога, поэтому свойственные любому виду бытия материального мира
реализация потенциально заложенных в нем возможностей, стремление обрести
свою истинную форму, у человека приобретают именно характер прямого богоуподобления). Стало быть, действительно, «Все люди от
природы стремятся к знанию» (этими словами начинается аристотелевская
«Метафизика»), потому что только совершенствование интеллекта для человека
есть адекватное приближение к богу (а движение к Богу как к высшей форме-цели
есть универсальный закон бытия). Вариант имманентной Т. развивали также
стоики. При этом Т. стоиков приняла форму провиденциализма и фатализма.
Последовательная же модель «трансцендентной» Т. (естественно, в форме
провиденциализма) была построена в средневековом христианском креационизме.
Целесообразность природы, разумность процессов в ней, логика мировой истории
задается миру извне Богом-творцом. Более того, само наличие в природе
непосредственно воспринимаемой целесообразности и гармонии однозначно
свидетельствует о существовании «Автора этого Плана» и «Генерального
Конструктора» - Бога (так выглядит знаменитое пятое доказательство бытия Бога
Фомы Аквинского). В истории Т. следует также отметить доктрину
«предустановленной гармонии» Лейбница. В философии Гегеля сущностью всех процессов
в реальности является стремление Абсолютной Идеи к самопознанию (ведь сами
эти процессы, по Гегелю, – только формы такой необходимой активности
субстанции мира, которая происходит по объективным законам диалектической
логики). Поэтому необходимо говорить о Т. (и даже провиденциализме) Гегеля,
характеризуя ее как «имманентно-трансцендентную». Т. характерна, таким
образом, для идеалистических систем. Поэтому Т. не следует смешивать с телеономией – объективной способностью разумных существ
детерминировать себя к действию идеальными по своей природе представлениями о
своих целях, о желаемых будущих состояниях. Объективный характер
«телеономической» целесообразности социума не дает права сам по себе
признавать несостоятельность материалистических моделей его внутренней
детерминации. Во-первых, Т. предполагает, что такой принцип детерминации
распространяется на всю природу в целом, все формы бытия. Во-вторых, сам
процесс возникновения в сознании человека представления о целях не следует
рассматривать как результат абсолютной спонтанности самого этого сознания (в
общем случае). На него самое существенное влияние оказывает объективная
система потребностей человека как объекта материального мира и как
социально-нравственного существа. Таким образом, постановка целей как таковых
не является, согласно материалистической интерпретации социальной жизни,
актом «волюнтаризма», а представляет собой необходимое следствие из
«антропологических констант» бытия субъекта. Особую форму и актуальность
приобретают обсуждения Т. как способа объяснения бытия в современной физике и
космологии в связи с так называемым «антропным принципом». |
|
Телепатия |
(от греч. tele – вдаль, далеко и pathos – чувство) – передача мыслей и чувств на расстоянии
без посредства органов чувств, т.е. без помощи языка, непроизвольного шепота
или каких-либо чувственно воспринимаемых явлений, выражающих внутреннюю жизнь
человека. Наука все больше и больше допускает возможность такого процесса. Для обозначения Т. используются также понятия: дистантная
связь, дистантно – обратная связь, дистантно – информационное взаимодействие. Т. является
частным случаем Ясновидения. |
|
Тело |
1) название материальной протяженной вещи как
чего-то объективно физического; 2) неточное название материального носителя
жизни организма, в частности организма человека; 3) название трехмерной
фигуры в стереометрии. |
|
Тело
астральное |
(от лат. astrum – звезда) – тело, которое в обычных условиях
остается невидимым и недоступным и в качестве движущей духовной силы
господствует в земном теле (по Парацельсу). В теософии и антропософии то же
самое, что Aura. |
|
Тело без
органов |
(фр. corps sans
organes). Впервые термин появляется у фр. поэта А.
Арто, близкого к сюрреализму и группе Дада,
развивавшего идеи нового театра, «театра жестокости». Идея «театра
жестокости» солидарна с мифом о достижении пределов сценического выражения
страсти; человеческое тело (актерское прежде всего) должно выражать себя в
движениях, которые не были бы предопределены организацией органов, были бы не
органичными и органоподобными, а творимыми. Наши
тела — это организмы, а не тела. «Тело есть тело, оно одно, ему нет нужды в
органах, тело не организм, организмы — враги тела, все, что мы делаем,
происходит само по себе, без помоши какого-либо
органа, всякий орган — паразит...» Как одолеть «организмы» и освободить
сокрытые и подавленные в них силы жизни? Возможно ли освобождение реальности
жизни от тел-организмов, возможно ли то, что Арто называл развоплощением
реальности (decorporisation de
realite)? Может ли быть новый современный театр
местом развоплощения угнетаемых и подавляемых тел жизни? Определение. Т. без о. является прежде всего аналогом тел
движения: протоплазматичес-кая субстанция (В. Райх,
С. Эйзенштейн), космическая плоть (Д. Лоуренс), гротескная телесность (М.
Бахтин), танцующее тело (Ф.Ницше, П. Валери), тело эвритмическое или эфирное (Р. Штейнер, А. Белый, М.
Чехов). Сильная эмоциогенная ситуация, шок или
подъем чувств создают движение, которое направляется «против организма» и
нашего Я-чувства (чувства психоматической и
осознаваемой идентичности). В сущности, Т. без о. может быть приравнено к
«первичной материи» становления, энергии (таковы тела «чистой страсти»: тела
экстатические, сомнамбулические, шизо-тела, тела
световые, ритмические (танцующие), сновидные, истерические,
садистские или мазохистские и т.п.). Его «субъективным» аналогом является
состояние, которое испытывает танцор, достигший в движении чувства
ритмической полноты собственного тела. Понятие Т. без о. вводится в современную филос. мысль Ж. Делёзом и Ф. Гваттари в таких
работах, как «Анти-Эдип. Капитализм и шизофрения» (Anti-Edipe,
1972), «Кафка» (Kafka. Pour
une litterature mineure, 1975), «Ризома» (Rhizome, 1976), «Тысяча поверхностей» (Mille plateaux, 1980). Т. без
о. — не это или др. тело, не мое тело, но и не тело-объект; если оно и
существует, то по др. сторону от общепринятого представления о телесной
реальности. Нельзя говорить о его автономии, использовать по отношению к нему
выражение «образ тела». Т. без о. вне собственного образа и телесной схемы
(пространственно-временных и топологических координат), вне анатомии и
психопатического единства. Два плана существования Т. без о.: план имманенции
и план консистенции. В одном случае, когда обсуждается план имманенции, мы говорим о «широте» (latitude)
или, точнее, о форме широты интенсивного существования тела, ибо оно живет
посредством интенсивных состояний, аффектов, в них оно проявляется (Т. без о.
может быть только аффектированным или аффектирующим). Под формой широты
следует понимать длительность интенсивности (понижение/повышение), которая,
изменяясь по степени, не утрачивает своей формы. Когда обсуждают план
консистенции, то говорят о долготе (longitudo) или
форме долготы так, как если бы говорили о степенях плотности той или иной
материальной формы, и поэтому здесь важны спинозистские
различия тел по их медленности и быстроте, покою и д в иже н и ю, и не
столько отдельных тел, сколько самих «элементов», «частей», «органов»,
«атомов» любых материальных или «живых» тел. Один план действует в др.
Быстрота и медленность — экстенсивные по своей природе — указывают не только
на видимую быстроту и медленность тел, они не имеют ничего общего с видимыми
проявлениями быстроты и медленности с позиции неподвижного наблюдателя; их
экстенсивность определяется интенсивностью, степенями интенсивности, — тем,
что Делёз и Гваттари
называют «неоформленными элементами материи». Неуместно и представление Т.
без о. как об имеющем «место» во времени и пространстве. Т. без о.
«промежуточно», потому что оно абстрактно, ибо не является ни проекцией, ни
калькой, но принципом сцепления в одной уникальной карте гетерогенных и
всегда микроскопических элементов («частичных объектов») становящейся
«материи». Делёз и Гваттари в своих работах практикуют составление такого
рода микроскопических карт для любых сложных социальных объектов: для семьи,
бессознательного, живописного или литературного произведения, политики или
экономики. Т. без о. — это карта, и естественно, как и всякая карта, она
несет с собой некоторые принципы организации, которые также нужно объяснять.
В противном случае, т.е. в силу недостаточности «объяснений», приходится
принимать понятие Т. без о. за метафору и, что еще более запутывает, видеть в
нем некий новый, метафизический образ «тела Бога». Спиноза Б. Избр. произв.: В 2 т. М.,
1957; Ницше Ф. Соч.: В2т. М., 1990; Арто А. Театр и его двойник. М., 1993;
Фуко М. Theatrum Philosophicum.
M; Екатеринбург, 1998; Он же. Что такое философия? СПб., 1998; Deleuze С.. Guattari F. Anti-Oedipe. Paris, 1973; Deleuze О., Guattari F. Kafka. Paris,
1975; Deleuze G., Guattari F. Mille Plateux. Paris, 1980; Deleuze G. Francis Bacon: logique de la sensation. 2 vol. Paris, 1981. |
|
Тело
живое |
одушевленное тело человека и животного. Человеческое
тело в широком толковании этого слова есть основа душевной жизни: тело и душа
(см. Animus) образуют витальное единство в противоположность единству духовному (см. Дух); через мозг, нервы, состав крови,
внутреннюю секрецию, наследование, состояние здоровья и т. д. тело оказывает
влияние на душевное начало, которое в свою очередь воздействует на тело силой
воображения, чувствами, аффектами, настроениями и т. п. (см. Психоанализ, Индивидуальная психология). Поскольку
духовное основывается на душевном, постольку дух не является независимым от
живого тела (см. Учение о слоях). Душевные
переживания также связаны с телом; это выражается в том, что они подчас могут
полно развиться только тогда, когда находят выражение в теле (см. Учение о выражении). Для человека его
собственное тело как синтез телесного и духовного (причинно-механического и
конечно-телеологического) есть центральный объект переживаний, наглядное
воплощение его Я, по аналогии с которым он образует свой образ человека и
мира; см. Вопрос об отношении души и
тела. |
|
Телоцентризм |
одно
из следствий кризиса рационализма и его критики в культуре постмодерна. Сутью
современной цивилизации, с которой кое-кто связывает даже «конец истории»,
является идея рациональности в двух своих основных ипостасях. Во-первых,
«слово», которое «было вначале», которое «было у Бога» и которым «был Бог».
То Слово, которое Логос в греческом оригинале «Евангелия от Иоанна». А Логос это не только слово, но и мысль, и разум, и правило,
и закон. Иначе говоря, Слово как разумное содержание мира, доступное
человеческому познанию в силу и в меру разумности самого этого познания. И
во-вторых, это эффективное и целенаправленное действие, оказывающееся
рациональным именно в силу достижения желаемого результата с оптимальными
затратами средств. Можно по разному
идентифицировать эту цивилизацию - как фаустовскую,
как прометеевскую, как Abendlandes и т.д., но
факт налицо - ее содержанием является именно идея рациональности во всех ее
проявлениях и коннотациях от разумности до эффективности, иначе говоря, -
слова и дела. Активизм и прагматизм давно уже ставились под
сомнение за тенденцию самозванного преобразовательного насилия. И круг этих
сомневающихся постоянно рос - от гуманитариев и пацифистов до защитников
окружающей среды - и критика велась, прежде всего, с позиций самой
рациональности. Постмодернистская критика Просвещения не является
принципиально новой. Она имеет длительную традицию, особенно в рамках
эстетики еще со времен романтизма. В постмодернизме эта критика приобретает
более бескомпромиссный и апокалиптический характер: поскольку современность
полностью выявила потенциал Просвещения, для постмодернистов весь жизненный
мир оказывается подавленным рационализированной логикой, тем, что Ж.Деррида называет «логоцентризмом».
Постмодернизм стремится предложить критику «великих
нарративов» Просвещения, показывая, что понятие трансцендентного «метанарратива» есть не что иное, как удобная фикция,
которая сводит всю доктрину Просвещения к своим собственным основаниям. Воля
к истине, которая стимулировала мифологизацию этой фикции, есть
завуалированная форма воли к власти, которая зажав
нас в железные тиски рациональной эффективности, порождает различные формы
насилия и подавления современной жизни. Дискурс Просвещения может быть
рассмотрен как выражение форм желания в такой же мере, как и выражение
требований Чистого Разума. Поэтому многие постмодернисты видят в Просвещении
главный источник террора и беспорядка в современном мире. К концу ХХ-го столетия вызрело и приняло характер
общего места сомнение в рациональности как таковой. И в постмодернизме был
сделан следующий шаг - в направлении смены системообразующего центра
современной культуры как перехода от Слова к Телу, от интеллектуальности и
духовности к телесности, от вербальности к зрительному образу, от
рациональности к «новой архаике», когда в центре ментальности и дискурса
оказывается тело, плоть: «На место Слова встало Тело, культура перестала быть
логоцентричной и оказалась телоцентричной».
«В постмодернистическом опыте, - замечает Л.Морева, - телесность и ментальность как бы меняются
местами: тело становится внутренним, а ментальность - внешним планом
«считываемого» содержания. Невербальный ratio, осязательность и эротизм, sexus и сексизм
как источники и исходные метафоры философствования, переход в базовых
познавательных чувствах от зрения и слуха к осязанию, тактильности,
возрождение на этой основе интереса к донаучным и вненаучным
формам осмысления действительности. Такой подход обладает несомненным
колоссальным креативным потенциалом, дает мощный стимулирующий импульс
интуиции, научному поиску, аргументации. Инорациональность тела,
своеобразный дискурс невыразимого открыли новые проблемные поля философского
осмысления, недоступные или игнорировавшиеся ранее. Так в телоцентрической
парадигме возникла возможность говорить о
пределах онтологической разрешимости тела, феноменологии коммунальной
телесности, анатомии покойной мысли, теле и греческом мифе, женском теле как
предмете и способе философствования, осязании мысли, сознании живого тела,
философском осмыслении телесности ландшафта, телесно-сексуальных сюжетах,
аспектах, фактах биографий в художественном творчестве и политике,
политологии, философии раны, крови и культуры, даже философии пощечины,
семантике плевка, каннибализме и фекализации
культуры, философии стулоотделения и
мочеиспускания, анальной улыбке и урогенитальном плаче, психосоматике пуканья и т.п. Произошедшие перемены в гуманитарной культуре ярко
прослеживаются в современной отечественной литературе – сфере традиционно титульной
для российской культуры. По словам одного из ведущих специалистов по истории
русской словесности, «в 1970-80-х гг. литература – благодаря в высшей степени
талантливым усилиям Пригова, Рубинштейна, Сорокина и некоторых других –
скончалась. Сорокин продолжил ту традицию издевательства над литературой в
литературе же, которую создали Рабле, Стерн, Достоевский, Андрей Белый,
Селин. И все же самоотрицание литературы никогда не заходило так далеко, как
у Сорокина. Потому что он боролся и борется не с одной лишь литературой, как
его предшественники, но с любым продуктом воображения, т.е. с культурой во
всем ее немалом историческом объеме». При этом культуротворчеству
уже не противопоставляется ничего: ни самоценность творчества или авторской
индивидуальности, ни даже деконструкция. Пойти дальше В.Сорокина
в теме самоистребления духа и плоти, в расчеловечивании
человека, раскультуривании культуры трудно, если
вообще возможно, - с этим согласится каждый читавший «Пир» или «Голубое
сало». Можно только или адаптировать
эту тематику для масскульта в духе В.Пелевина, или
заниматься автокомментариями к автокомментариям с уходом в саморефлексию по поводу саморефлексии
(П.Пепперштейн). Имеется еще вариант гипертекстуального письма в духе Н.Григорьевой. К этому можно добавить общую телесно-визуалистскую ориентацию культуры конца века,
выражающуюся в потребительстве (консьюмеризме), культе здоровья, сексуальной
акцентуации, процветающей порноиндустрии, формировании и продвижении
привлекательных имиджей в рекламе, политике, искусстве, даже религии и науке,
роли новой образности в виртуальной реальности информационных технологий. Как представляется, телоцентристская
традиция и парадигма являются своеобразным следствием дуализма духа и тела
(плоти) платонистской и неоплатонистской
традиции в европейском и особенно в российском философствовании. Более того,
можно говорить не только о платонистском дуализме,
но и об очевидном гностицизме с его ориентацией на эзотерику и мистический
духовный опыт. В гностической традиции неоплатонизма мир представал книгой
для чтения и плоть воспринималась как нечто осмысленное, то, что можно
читать, понимать и интерпретировать. Деконстсруктивистские
дискурсивные практики современной гуманитаристики
вполне укладываются в эту традицию. Иначе говоря, постмодернистский телоцентризм
оказывается не столько преодолением традиционной философии, сколько очередным
проявлением платоновской метафизической традиции с ее дуализмом духа и тела,
только если рационализм акцентировал внимание на интеллигибельности
телесного, то постмодернизм - на телесности мысли. Можно сколько угодно интересно, ярко и «со
страшилками» говорить и писать об этом. Но следует все-таки помнить, что у
истока современной цивилизации лежит встреча Иерусалима и Афин, синтез двух
великих идей монотеизма и логоса. Мир един и человеку дана возможность с
помощью рационального мышления познавать скрытые за внешними проявлениями
закономерности этого мира. В основе всей современной культуры и цивилизации,
как ни крути, но лежит именно рациональность. Именно она, треклятая и убогая
рациональность, позволяет пользоваться плодами цивилизации, в том числе и
создавая развесистые симулякры. В основе ЭВМ, как IBM PC, так и столь любимых постмодернистами Макинтошей,
лежит убогая бинарная логика, причем не только в программном обеспечении, но
и буквально «в металле», поскольку именно «ограниченные» законы логики
моделируются в чипах, и либо сигнал проходит, либо нет, а третьего не дано. И
именно эта убогая бинарная логика и создает возможности нового «нелинейного»
письма. Другой разговор, что рациональность и «бинарность»
настолько глубоки и изощренны, что способны принять вид симулякра, новой
телесности и прочей крутой квазирациональности.
Призывы к новой архаике и заклинания логоцентризма
в известной степени обусловлены общей впечатлительностью и научно-технической
необразованностью большей части гуманитарной общественности. Как в свое время
жившие в доселе понятном им мире племена, столкнувшись с европейской
цивилизацией, воспринимали ружье как «огненную палку», так и нынешние «новые
дикари» принимают имидж и рекламу за реальность, не зная кем, как и зачем она
сделана. А Силиконовая Долина и Денвер могут позволить себе веселиться, глядя
на деконструктивистское ломание игрушек, устройство
которых уже не понять вполне взрослым дядям и тетям. И какая-нибудь очередная
страшилка (терминатор, трансформер, тамагучи и
т.п.) сделанная на потеху детям, даст гуманитариям пищу для очередного
откровения и культурологического обобщения. Имеются разные уровни осмысления действительности и,
несомненно, обыденный опыт ближе гуманитарию. Поэтому то, что говорится
постмодернизмом о кризисе логоцентристской
культуры, имеет под собой веские основания. Это, собственно, и есть реальное
поле игры постмодернизма. Здесь ему и карты в руки. Более того, не менее
несомненно и наличие обратной связи - влияния новоархаических
мифов и метафор на современную науку, технику и экономику. Единственно чего
мне хотелось, так это обратить внимание на виртуальность постмодернистской
метафизики и онтологии, на неизбывность логоцентризма
цивилизации. Изгоняемый в дверь, он влетает в форточку и вылезает из подвала.
Постмодернистский пафос относительно кризиса рационализма оказывается
несколько дутым. Постмодернизм пугает, а не страшно. Телоцентризм
не отменяет и не заменяет логоцентризм, а дополняет
его и надстраивается над ним. Более того, сам постмодернизм, и в том числе - телоцентризм, ни что иное как все та же игра слов, суть
проявление того же логоцентризма, Слова, причем в
самой что ни на есть многословной, перенасыщенной словесной игрой форме. Как
ни вспомнить юмористический сюжет с пышнотелой юной блондинкой: «Профессор, я
безумно люблю книги. В них так много букв!». Как бы то ни было - постмодернистский телоцентризм опирается на весьма логоцентристскую
метафизику: как онтологию, так и феноменологию. Более того, и это, пожалуй,
самое главное и интересное, предполагает, пусть даже неявно, весьма
специфическую метафизику нравственности. |
|
Тематический
анализ |
способ исследования и объяснения истории науки посредством выявления
глубинных устойчивых структур, которые воспроизводятся при
научно-теоретических изменениях и которые объединяют внешние несоизмеримые и конфронтирующие друг с другом теории. Введен в историю и
философию науки Дж. Холтоном в качестве дополнения
к стандартному анализу научного знания, который ограничивается гл. обр.
эмпирическим и аналитическим содержанием. Ключевым понятием Т. а. является
термин «тема», который используется в трех различных аспектах: тематических
понятий, гипотез и методологий. Холтон не дает
развернутого и достаточно концептуального разъяснения понятия «тема», и
большинство тем определяет индуктивно — через перечисление оппозиций
(дублетов), напр.: эволюция и регресс, редукционизм и холлизм,
атомизм и концептуализм. Отсутствие четкого теоретического критерия при
определении того, что можно отнести к темам, представляет собой одно из
уязвимых мест концепции (впрочем, аналогичный недостаток свойствен и др.,
отдаленно родственным концепциям — «парадигмы» Т. Куна, «исследовательские
программы» И. Лакатоса). Т. а. призван обнаружить
неявные, скрытые предпосылки, или, точнее, эвристические правила,
определяющие постановку вопроса, программу исследований, способ решения
фундаментальных проблем, основу «квазиэстетических
суждений», выражающих личную оценку, индивидуальное предпочтение, отдаваемое
ученым той или иной гипотезе, проблеме, теории и т.д. Темы являются, т.о., источником оригинальной индукции, связанной с
критериями предварительного выбора, которые неизбежны в научных решениях. Сам
Холтон отмечает, что его отношение к проблеме
идентификации тематических элементов в чем-то аналогично подходам
фольклориста или антрополога, выявляющих в эпических преданиях глубинные
тематические структуры и повторы. В целом тематические структуры мышления практически
не меняются во времени и пространстве, и всего их можно насчитать, как
полагает Холтон, не более сотни. Появление новой
темы — событие крайне редкое. Творческая роль Т. а. раскрывается, в
частности, на примере модели построения научной теории А. Эйнштейном.
Специфика его подхода состояла в том, что, отвергая индукцию, он не видел
логического пути, ведущего от лабиринта чувственных данных к общим принципам
теории, и допускал разрыв между теорией и эмпирическим базисом, который
заполняла интуиция. Условия индуктивного процесса таковы, что есть право
совершить прыжок, но нет права совершить прыжок наугад. В этом случае Т. а.
ученого отводится роль интеллектуального фильтра, налагаемого на воображение
ученого при выборе допустимых понятий и гипотез. Процесс борьбы между темой и
ее антитемами, воплощенными в соответствующих
теориях, является одним из мощных стимуляторов научного творчества. Сильное
влияние, оказываемое определенными темами на ученого, позволяет объяснить его
приверженность к некоторой т.зр., которая может в
значительной мере расходиться с общепринятыми учениями и эмпирическими
данными. Тематические компоненты, используемые в науке, в значительной
степени являются имплицитными. Их присутствие наиболее заметно лишь в период
созревания науки, когда еще не выработана сложная структура из гипотез, ведущих
от фактов к предельным тематическим обобщениям. Основу Т. а. составляет
важная для современной культуры идея единства естственно-научного
и гуманитарного знания. Холтон считает, что жалобы
на разобщенность науки с др. компонентами культуры являются следствием
упрощенных представлений о том, что наука делается только в условиях
плоскости, ограниченной гл. обр. эмпирическим и аналитическим содержанием и
не включает в себя предпочтения, эстетические элементы, превалирующие в трудах
ученого или художника. Несомненно, однако, что область тем не ограничивается
наукой, они приходят, скорее, из др. областей духовной жизни, предполагающих
общую способность к воображению. Холтон Дж.
Тематический анализ науки. М., 1981; Он же. Что такое «антинаука» // Вопросы
философии. 1992. № 2;
Holton J. Thematic Origins of Scientific Thought. From Kepler to Einstein.
Cambridge (Mass.), 1973; Holton J. The Scientific Imagination: Case Studies.
Cambridge (Mass.), 1978. |
|
Темис |
обычай, обычное
право; другое чтение – фемис, от которого происходит
имя богини правосудия – Фемида. |
|
Темперамент |
(лат. temperamentum надлежащее
соотношение частей, соразмерность) – совокупность индивидуальных особенностей
личности, определяемых способом, силой, ритмом, скоростью и характером
протекания психических процессов и состояний. Со времен Гиппократа и Галена в
зависимости от силы и скорости протекания волевого процесса и процесса
чувствования, определяющихся соответствующим темпераментом, выделяют 4 типа
темперамента: холерический, меланхолический, сангвинический, флегматический.
Каждый тип темперамента рассматривается при этом как душевное выражение
одного из 4 осн. «соков» тела: крови (haima, лат. sanguis), слизи (pflegma), черной желчи
(melancholia) и желтой
или белой крови (chole). В
зависимости от большей или меньшей мотивирующей силы чувства сангвиник (преобладание крови в организме) является
человеком настроения, подвижным, быстро возбудимым, сравнительно легко
переживающим неудачи и неприятности, непостоянным; меланхолик (преобладание черной желчи) – впечатлительным, легкоранимым,
склонным глубоко переживать даже незначительные неудачи, но внешне вяло
реагирующим на окружающее, ипохондриком или идеалистом в делах; холерик (преобладание желчи) – человек быстрый, порывистый, способный отдаваться
делу с исключительной страстностью, но неуравновешенный, склонный к бурным
эмоциональным вспышкам, резким сменам настроения; флегматиком (преобладание лимфы) называют медлительного, невозмутимого человека с
устойчивыми стремлениями и более или менее постоянным настроением, со слабым
внешним выражением душевных состояний. Классическое выведение темперамента из
отдельных «соков» или смеси их в различных пропорциях с научной точки зрения
является несостоятельным; при рассмотрении темпераментов речь идет о
структуре свойств всей личности. Темперамент,
зависящий от предрасположенности нашего организма (эндокринной системы),
отличается от характера, который нередко является следствием решимости или
психологического воспитания (например, святой Игнатий был холериком по темпераменту,
но ой преодолел свою склонность к насилию и стал святым по характеру). Таким
образом, темперамент – это наследственная черта, характеризующая индивида с
«конституциональной» или органической точки зрения, тогда как характер
индивидуален и характеризует индивида с психологической точки зрения. Хотя
сегодня все большую важность приписывают эндокринным железам, а потом было
замечено, что темперамент зависит от центрального регулятора – «таламуса»
(части головного мозга). Психология больше интересуется характером, чем
темпераментом. |
|
Темпоральный |
Временной, осуществляемый с течением времени. |
|
Тенденция |
(от лат. tendere –
направляться, стремиться к чему-нибудь) – направление, в котором совершается
развитие какого-либо явления, намерение (см. также Интенция), стремление, цель; тенденциозный – содержащий тенденцию
с предвзятой, навязываемой идеей. |
|
Теневая
экономика |
сфера деятельности, доходы
от которой укрываются от налогообложения. |
|
Теогония |
(греч. Theos
— Бог, goneia — рождение) разновидность поздних мифов,
в которых шла речь о происхождении богов. Многие теогонические мифы (напр.,
«Теогония» Гесиода) являются по своему содержанию предфилософскими.
У Л. Фейербаха («Theogonie», 1857) – психологическое
исследование возникновения идеи Бога. |
|
Теодицея |
(греч. theos — бог и dike — право, справедливость) — оправдание Бога в
отношении допускаемого им зла на земле, оправдание, которое пытались
осуществить теологи или теологизирующие философы
(стоики – в древности, Лейбниц – в Новое время). При этом они или не признают
зла, или рассматривают его как испытание, ниспосланное Богом в мир. Первым
критически подошел к теодицее Эпикур: или Бог желает избавить мир от
несчастий, но не может, или может, но не желает, или не может и не желает,
или и может и желает. Первые три случая не отвечают
представлению о Боге, а последний не согласуется с фактом наличия зла. С проблемой Т. сталкиваются, по сути, все
религиозные и философские системы, в которых имеет место принцип
провиденциализма, т.е. в которых признается, что есть сам по себе разумный (а
потому справедливый) план разворачивания мировой истории (обычно называемый
божественным). С этой точки зрения правомерно говорить о Т. в философии
стоиков, один из вариантов которой основывается на тезисе, согласно которому
«на все надо смотреть с точки зрения целого, с точки зрения вечности», т.е.
то, что кажется злом для части, на самом деле является благом для всего
мироздания как огромного живого организма. Христианская Т. Августина исходит
из того, что зла как такового (субстанциального зла) нет (его и не может быть
в мире, сотворенном Богом, который есть Добро), зло есть лишь недостаток,
отсутствие добра. И в этом повинна свободная воля человека, который, раз совершив
грех (нарушив волю Бога), потерял способность сам, своими собственными
усилиями хотеть добра и творить добро (см. пелагианство).
Бог сотворил человека свободным и не отвечает за последствия «неадекватного»
использования им этой свободы. В Т. Лейбница Бог не творит, а лишь допускает
зло, дабы оно оттеняло добро, дабы в мире («лучшем из возможных»)
реализовалось максимальное разнообразие. В Т. Н. Бердяева, использующей
мотивы немецкой мистики Средневековья (Беме, Экхарт),
Бог творит мир не из ничего, а из Urgrund –
праосновы мира, в которой изначально укоренена свобода. Свобода не зависит от
Бога, поэтому он и не отвечает за то. что из нее
вытекает, в частности, за зло и несправедливость. Классическая литература по
этому вопросу: Leibniz. Essais de theodicee, 1710 (рус.
пер. «Теодицея», 1887-1892). |
|
«Теодицея» |
(полное название «Опыты теодицеи о благости Божией, свободе
человека и происхождении зла») — соч. Г.В. Лейбница, написанное около 1710, в
котором разрабатываются основные принципы «естественной теологии». В задачи
«Т.» входит оправдание Бога в Его благости и всемогуществе в связи с
существованием зла в мире. В «Предварительном рассуждении» Лейбниц,
полемизируя с П. Бейлем, обосновывает согласие веры и разума. Положения
христианской веры оказываются не противоречащими разуму, но «сверхразумными».
Истины разума и откровения предстают как разновидности всеобщего разума Бога.
Это дает возможность такого филос. объяснения существования зла, которое не
только совместило бы с ним совершенство Бога и мира, но даже включило бы зло
как необходимый элемент совершенства целого. Лейбниц различает три разновидности
зла: метафизическое, физическое и моральное. Метафизическое зло состоит в
простом несовершенстве, физическое — в страдании, моральное — в грехе. В
соответствии с этим строится композиция работы. В 1-й части исследуются общие
вопросы теодицеи, во второй — проблема оправдания морального зла, в 3-й — зла
физического. Важным моментом теодицеи становится представление о нашем мире
как наилучшем из возможных. Мир как совершенное целое может включать
элементы, которые вне контекста целостности выглядят несовершенными. Всякое
создание по своему существу ограниченно, и эта ограниченность заключает в
себе причину «метафизического зла», которое само по себе необходимо. Зло по
своей природе относится к добру как несовершенное к совершенному, возникает
как недостаток или отсутствие добра. В своей высшей форме различие между
добром и злом — это различие между абсолютной реальностью и абсолютным ничто,
в действительности — различие между большим и меньшим совершенством. Зло
подчинено добру, не может препятствовать совершенству целого. Зло оказывается
негативным условием добра, средством его достижения, основой действительного
мира как наилучшего. Тем самым разрешается и вопрос об отношении Бога ко злу. Для
Бейля неспособность Бога воспрепятствовать мировому злу была свидетельством
против его всемогущества. Лейбниц полагает, что Бейль забывает о мудрости
Бога, разрушая единство в Святой Троице могущества, разума (мудрости) и воли
(любви). Бог желает только совершенного, но, создавая его, действует под
влиянием логических условий («Он не творец собственного ума»), содержащих
несовершенство. Бог не желает зла, а только допускает его. В вопросе о соотношении божественного предопределения и свободы
воли Лейбниц различает понятие судьбы и необходимости. Необходимость может
быть метафизической (абсолютной), физической и моральной. Абсолютная свобода
доступна только Богу, свобода человека возможна, поскольку он, будучи высшей
из земных монад, способен к самопознанию и самоопределению в гармонии со всеми
видами необходимости. «Т.» впервые издана в Амстердаме в 1710 на фр. яз. Рус. перевод
в жур. «Вера и разум», 1888—1892, последнее издание
в 4-м томе сочинений Лейбница (М., 1989). Фишер К. История новой философии. СПб., 1905. Т. 3; Jalabert J. Le Dieu de Leibniz. Paris, 1960. |
|
Теократия |
(от греч. theos - боги ...кратия) - форма управления государством, осуществляемая священниками,
духовенством, церковью. Все государства, где религия имеет ведущее положение
в политике, в управлении обществом, где религиозные деятели занимают важные
или главные посты в управлении, можно отнести к теократическим (Древняя
Иудея, Древний Египет, католическая Европа в средние века, Иран, Афганистан,
Саудовская Аравия, Ватикан и др.). Теократический – основанный на теократии,
относящийся к теократии. В русской религиозной философии термин используется для обозначения
общественного строя, основанного на любви и правде как высших ценностях
христианской религии. |
|
Теология |
(от-греч. theos - Бог и
...логия) (богословие) - богословие, учение о Боге. В узком смысле, в отличие от религиозной философии, –
система догм христ. вероучения. Христианская теология
базируется на Библии, постановлениях первых Вселенских Соборов и учениях
"отцов Церкви". Различают: историческую (история церкви, догм,
теологии, «библиоведение»); систематическую
(догматика, апологетика, нравственная теология) и практическую (гомилетика, катехетика, литургика)
теологию. Также делится на основное богословие (фундаментальная теология,
апологетика), догматическое богословие, нравственные доктрины, учение о
Церкви и т.д. Теологии присущи крайний догматизм, авторитарность,
схоластичность. Отличают позитивную теологию, рассматривающую единство с
божеством как расцвет и реализацию человеческих возможностей, и негативную
теологию, провозглашающую постепенное исчезновение человека, считая при этом
слияние с божеством недостижимым пределом, которого можно достигнуть лишь
через смерть. На основе теологии формируется религиозная философия, но они не
являются тождественными, их методы и цели обращения к богу различны. В эпоху
западноевропейского Средневековья понималась как высшая ступень человеческого
знания, по отношению к которой философия являлась всего лишь «служанкой». По
существу, теология находится в оппозиции метафизике, поскольку она также
высказывается и о последних вещах, и о сущности мира и человека. Но в средние
века, когда метафизика находилась под влиянием теологии и даже
рассматривалась как ее «служанка», отношение переменилось: метафизика стала
размышлять о последних вещах по сравнению с теологией более тонким и стоящим
ближе к истине способом, ибо она свободна от персонализма, с необходимостью
извращающего истину, ибо она более абстрактна и свободна от образов и
аллегорий, искажающих истину, ибо она более чиста и стремится только к
истине, а не к препятствующему поискам истины господству над душой (пусть
даже во имя спасения души). |
|
Теология
слуха |
(theology of hearing) - представление о
слухе Бога как о важнейшем свойстве его "присутствующего
отсутствия" в современном мире. В Священном Писании особое внимание привлекают те
места, где говорится о Божьем слухе, который не оставляет неуслышанным ни
один вопль, ни даже шепот человеческий. Господь выдвигает пророков своих не
только для того, чтобы говорить народу, но и чтобы
слушать народ - и Сам слушает пророков, говорящих от имени народа. "И
выслушал Самуил все слова народа, и пересказал их в слух Господа. И сказал
Господь Самуилу: послушай голоса их..." (1 Царств, 8:21-22). Первое, что
мы узнаем об Иисусе Христе, - это об его умении
слушать. "...Нашли Его в храме,
сидящего посреди учителей, слушающего их и спрашивающего их" (Лука, 2:46). Теология слуха - тема, подступающая к сердцу нашего
времени, когда молчание Бога становится камнем преткновения для веры. Есть
два объяснения долгому молчанию Бога сквозь человеческие вопли и моления,
сквозь слезы младенцев, сквозь войны и революции, Освенцим и Колыму. Одно
объяснение состоит в том, что Бога нет, молчание - знак его отсутствия.
Второе объяснение состоит в том, что Бог молчит, потому что слушает нас. Он
изрек свое первое слово через ветхозаветных пророков, второе - через своего
Сына. После того, как само Слово обрело плоть, и жило среди людей, и было
распято, и воскресло - какое еще слово мог обратить Бог к людям? Теперь слово
- за человеком. Бог молчит, чтобы слушать нас. В этом молчании готовится Его
последнее слово, которое явится во славе, чтобы судить мир. Однажды верующие окружили мать Терезу и спрашивали,
как она общается с Богом.
-Что ты говоришь Богу во время молитвы?
-Ничего, - ответила мать Тереза. - Я просто слушаю Бога.
- И что же Он говорит тебе?
- Ничего, - ответила мать Тереза. - Он просто слушает меня. Такова современная святость. Общение человека с
Богом - это два слуха, взаимно проникающие друг в
друга. Все нужное для увещевания людей уже было сказано Словом распятым, а
все нужное для приговора будет сказано Словом грядущим. Между этими двумя
явлениями Слова и помещается в истории явление Слуха. Причем в слухе своем
умаляется Господь даже более, чем в образе нищего, бездомного, предвечного
Слова, учителя человеческого. Ибо в слухе своем Господь пребывает безгласным
среди людей, пустым, как соты, чтобы быть наполненным премудростью из
человеческих уст. Любое слово можно перетолковать, извратить, опредметить - но нельзя опредметить
слух. Тайное сильнее явного, слух сильнее голоса. То, к чему относит себя
религия после атеизма, уже не есть некий обнаруживающий себя голос, но есть
всё вбирающий слух. Безбожие борется со словом Божьим, а Бог побеждает его
своим слухом. Церковь доносит до нас слово Божье. Но как донести
глубину Его слуха? Можно ли воздвигнуть храм Слуху? У него нет проявлений,
очертаний, нет слов, но всем словам он дает тот последний смысл, ради
которого они звучат. Религия Слова переживает ныне огромное потрясение:
падение и новый подъем - превращаясь в религию Слуха. У религии Слуха нет
пророка и провозвестника, потому что она живет и движется не
Словом, которое было в начале, а Слухом, которому мы отвечаем в конце. |
|
Теомонизм |
(theomonism, от греч. monos - один, единственный и греч. theos
- бог) - единство в Боге, объединение разных вер на основе единобожия. Слово
"теомонизм" - богоединство,
состоит из тех же корней, что и "монотеизм" - единобожие, но оно
означает не просто веру в единого Бога, а объединение самих вер на основании
единого предмета веры. Иудаизм, христианство и ислам, а также их
многочисленные разветвления представляют разные формы единобожия - и вместе с
тем исторически враждовали между собой: общая любовь к Одному Творцу
превращалась в их взаимную ревность. Но если Бог един, то и вера должна быть
едина. Наличие многих вер в единого Бога - промежуточная стадия между
многобожием и единобожием, когда единство достигнуто, так сказать, в
предмете, но не в способе веры. Многоверие было
естественно лишь в условиях многобожия, единобожие же по
сути требует единоверия. К нему ведёт историко-эсхатологический
процесс, сводящий разные по истокам религиозные традиции в единстве конца.
История монотеизма завершается в теомонизме; вера в
единого Бога - в единстве самой веры. У каждой религии, направления, секты - свои
откровения, основатели, особое историческое время и место возникновения... Но
последнее откровение может быть только одним и общим для всего мира, иначе
оно не было бы последним. Как Бог-Творец един перед лицом первочеловека
Адама, так Он един и перед лицом человечества, завершающего мировой процесс.
От монотеизма - к теомонизму, от веры в единого
Бога - к единству вер в Боге.
"Один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец, и над
всеми, и чрез всех, и во всех нас." (Евр. 4: 5-6). Точные сроки конца
неизвестны, но очевидно, что с каждым часом исторического существования мир
становится ближе к концу, чем к началу, и это выражается в усилении
объединительных движений веры, в частности, в росте христианского экуменизма.
Начала у всех религиозных традиций - разные, а конец может быть только общий,
и отсюда - прогрессирующая единоверческая тенденция. Единоверие - отказ от веропоклонства, ибо поклонение разным верам и их уставам
вместо единого Бога может рассматриваться как один из видов идолопоклонства. В основном это интеграция монотеистических вер,
имеющих общий авраамов корень. В этом существенное
отличие теомонизма от протестантского модернизма,
ориентированного на одно только христианство, причем строго евангельского,
"очищенного", демифологизированного
толка. Единоверие скорее ориентировано на Книгу Бытия и Откровение Иоанна, в
которых раскрывается единство человечества на доисторической и
сверхисторической границах его существования во времени. См. также Бедная
религия, Постатеизм. |
|
Теорема |
(греч. theoreo
— рассматриваю, обдумываю) — утверждение, в истинности которого убеждаются
при помощи доказательства, опирающегося либо на аксиомы, либо на ранее
доказанные положения. |
|
Теоретизм |
одна из основных философских интерпретаций природы
научного знания, согласно которой главным (основным) источником основанием и
критерием истинности (или ложности) любых утверждений науки и особенно
фундаментальных научных теорий (парадигм) является не их соответствие
конкретным эмпирическим данным, а их внутренняя непротиворечивость,
конструктивная полезность, приемлемость для научного сообщества и
органическая «вписываемость» (гармония) в структуру
наличного научного знания. |
|
Теоретическое
и эмпирическое |
принятое в философии науки разделение научного знания и методов
науки на два уровня. К эмпирическим методам познания относят наблюдение,
измерение и эксперимент; знание, полученное посредством этих методов,
называют эмпирическим. Во всех эмпирических процедурах присутствует
чувственное восприятие, поэтому эмпирическое знание — это знание о чувственно
воспринимаемых объектах и свойствах. Теоретическое (от греч. theorein смотреть) – философско-гносеологическая категория,
характеризующая высший – по сравнению с эмпирическим – этап (уровень)
процесса познания. Характеризуется преобладанием рационального момента, и его
форм. Живое созерцание (чувственное познание) здесь не устраняется, а
становится подчиненным, но очень важным аспектом познавательного процесса. Теоретическими
методами познания служат гипотетико-дедуктивный метод, моделирование,
аксиоматический метод, формализация и т.д. Особенностью теоретического знания
является то, что это знание непосредственно относится к идеализированным,
абстрактным объектам, представляющим в чистом виде глубинные, существенные стороны
и свойства изучаемых объектов. Поэтому применение теоретического знания к
чувственно воспринимаемым объектам порой вызывает трудности и требует
специальных средств. Характерная
черта теоретического познания – рефлексивность, его
направленность на себя, критическое исследование самого процесса познания,
его форм, приемов, методов, понятийного аппарата. Противоположность –
практический (см. Практика). На основе эмпирических данных происходит выявление
сущности, законов исследуемых явлений, постигается истина в ее конкретности и
целостности. Особенно широко на данном этапе используются такие методы и
приемы, как абстрагирование, идеализация, синтез, дедукция, восхождение от
абстрактного к конкретному и др. Позитивизм, господствовавший в философии науки до сер. 1950-х
гг., стремился провести резкую границу между эмпирическим и теоретическим
знанием. Только эмпирическое знание, истинность которого удостоверяется
наблюдением и экспериментом, считалось надежным и достоверным. Теоретическое
знание, по мнению позитивистов, гораздо более сомнительно, изменчиво и имеет
в основном инструментальную функцию: помогает увеличивать число твердых
эмпирических истин. К кон. 20 в. большинство философов науки отказалось от
резкого разграничения эмпирического и теоретического знания. В реальном
процессе познания эти два уровня неразрывно переплетены и даже
наблюдение и эксперимент опираются на теоретические предпосылки. Швырев B.C. Теоретическое и эмпирическое в научном познании. М.,
1978; Никифоров А.Л. Философия науки: история и методология. М., 1998. |
|
Теоретическое
знание |
уровень научного знания между эмпирическим и метатеоретическим его уровнями. Качественно отличается по
содержанию от эмпирического знания прежде всего своим предметом. В качестве
предмета теоретического знания выступает множество идеальных объектов,
конструируемых мышлением как на основе эмпирических объектов с помощью
идеализации (материальная точка, идеальный газ и т. п.) так и вводимых по
определению (математические структуры). Особенностью теоретического знания
является чрезвычайно высокая степень его логической организации,
доказательности большинства утверждений, решаемая с помощью
дедуктивно-аксиоматического метода. |
|
Теоретическое
мышление |
мышление, не ведущее непосредственно к практическому действию.
Т. м. противопоставляется практическому мышлению, заключением которого
является, по выражению Аристотеля, поступок. Т. м. руководствуется особой
установкой и всегда связано с созданием специфического «теоретического мира»
и проведением достаточно отчетливой границы между ним и реальным миром. Различение Т. м. и практического мышления имеет давнюю традицию.
Уже Аристотель различал созерцательную (теоретическую) мысль, ориентированную
на поиск истины, и мысль, направляющую поведение, созидание, творчество. Э. Гуссерль пишет, что, следуя теоретической установке,
«человек начинает отличать представление о мире от реального мира, и для него
встает новый вопрос — вопрос об истине, ...об истине самой по себе»; такая
установка придает ученому «стойкую решимость посвятить всю свою дальнейшую
жизнь, осмыслив ее как универсальную жизнь, делу теории, чтобы отныне строить
теоретическое знание на теоретическом знании». Интерес Т. м. не сводится, т.о., к вопросу «Что я могу знать?», но включает также
вопрос «Что я должен делать?» в той мере, в какой ответом на него не является
конкретное действие. Иначе разграничивал Т. м. и практическое мышление И. Кант,
согласно которому разум, выступая в своих практических функциях (как
«практический разум»), дает человеку «законы свободы», т.е. моральные
принципы, делающие его независимым в своем поведении от «механизма» природы и
конечных условий эмпирического существования. Практический разум имеет дело с
проблемами этики и включает «все, что возможно посредством свободы или
благодаря ей». Кант утверждал главенство практического разума над
теоретическим. Истолкование практического разума как мышления, имеющего дело
с сознательным решением и действием, получило дальнейшее развитие в
классической нем. философии (И.Г. Фихте, Ф.В.Й. Шеллинг, Г.В.Ф. Гегель).
Противопоставление «теоретического» вопроса об устройстве мира и «практического»
вопроса о направлении человеческой деятельности послужило одной из предпосылок
характерного для нач. 20 в. неоправданно резкого противопоставления «есть» и
«должен», «теоретического» и «практического» знания и исключения этики,
теории права и др. наук, имеющих дело с долженствованием, из сферы Т. м. В последние десятилетия 20 в. кантовская традиция в истолковании
Т.м. отходит на задний план, уступая место
аристотелевской традиции, включающей рассуждения о моральном и ином долге в
компетенцию Т. м. (см.: Высказывание, «Юма принцип»). |
|
Теория |
(греч. theoria
— наблюдение, исследование, созерцание) в широком смысле комплекс взглядов,
представлений, идей, направленных на истолкование и объяснение какого-либо
явления; в более узком и специальном смысле – высшая, самая развитая форма
организации научного знания, дающая целостное представление о закономерностях
и существенных связях определенной области действительности – объекта данной
теории. По своему строению теория представляет внутренне дифференцированную,
но целостную систему знания, которую характеризуют логическую зависимость
одних элементов от других, выводимость содержания теории из некоторой
совокупности утверждений и понятий - исходного базиса теории - по отдельным
логико-методологическим правилам и принципам. В структуре теории выделяют
следующие основные элементы: а) исходные основания – фундаментальные понятия,
принципы, законы, аксиомы и т.п.; б) идеализированный объект данной теории;
в) логика и методология, применяемые для ее построения; г) философские
установки и ценностные факторы; д) совокупность законов и утверждений,
выведенных из основоположений данной теории.
Ключевой элемент теории – закон, поэтому ее можно рассматривать как систему
законов, выражающих сущность изучаемого явления, процесса во всей его
целостности и конкретности. Основные функции теории: синтетическая,
объяснительная, методологическая, предсказательная, практическая. Теория
отлична от практики, т.к. является духовным, мысленным "слепком",
отражением и воспроизведением реальной действительности. Поэтому практика и
ее результаты в обобщенном виде входят в качестве органического элемента в Т.
Для Геродота theorein (смотреть) и
historein (расспрашивать) являются основой науки. У ионийских
натурфилософов слово «теория» приобретает смысл духовного созерцания
абстрактных вещей; у Аристотеля bios theoretikos –
определяемая «мысленным рассмотрением вещей» жизнь. В настоящее время теорией
в противоположность голой эмпирии называется любое научное единство знания, в
котором факты и гипотезы связаны в некоторую целостность, т.е. такое научное
знание, в котором факты подводятся под общие законы, а связи между ними
выводятся из последних (Фриз). Ко Всякому теоретическому познанию, в силу
того что теории неизбежно присущ гипотетический элемент, примешивается момент
неуверенности; она приобретает вероятностный характер, причем обнаружение
каждого согласующегося с этой теорией факта увеличивает степень ее
достоверности, а обнаружение факта, противоречащего ей, делает ее менее
достоверной, вероятной. С позиции веры в упорядоченность всех мировых событий
(см. Порядок) считается, что, чем
проще теория, тем ближе она к истине. Теория может быть
как исходным пунктом научных исследований, так и их результатом (см. Гипотеза). |
|
Теория
копирования идей |
теория о том,
что все наши идеи являются либо копиями чувственных впечатлений, либо
комбинациями или переклассификациями копий чувственных впечатлений. |
|
Теория
научная |
наиболее развитая форма организации научного знания, дающая
целостное представление о закономерностях и существенных связях изучаемой
области действительности. Примерами Т.н. являются классическая механика И.
Ньютона, корпускулярная и волновая теории света, теория биологической
эволюции Ч. Дарвина, электромагнитная теория Дж.К.
Максвелла, специальная теория относительности, хромосомная теория
наследственности и т.п. Наука включает в себя описания фактов и экспериментальных
данных, гипотезы и законы, классификационные схемы и т.п., однако только Т.н.
объединяет весь материал науки в целостное и обозримое знание о мире. Ясно,
что для построения Т.н. предварительно должен быть накоплен определенный
материал об исследуемых объектах и явлениях, поэтому теории появляются на
достаточно зрелой стадии развития научной дисциплины. В течение тысячелетий
человечество было знакомо с электрическими явлениями, однако первые Т.н.
электричества появились лишь в сер. 18 в. На первых порах, как правило,
создаются описательные теории, дающие лишь систематическое описание и классификацию
исследуемых объектов. В течение длительного времени теории биологии, включая
теории эволюции Жана Батиста Ламарка и Дарвина, были описательными: они
описывали и классифицировали виды растений и животных и их происхождение;
таблица химических элементов Д. Менделеева представляла собой систематическое
описание и классификацию элементов. И это вполне естественно. Приступая к
изучению некоторой области явлений, ученые должны сначала описать эти
явления, выделить их признаки, классифицировать их по группам. Лишь после
этого становится возможным более глубокое исследование по выявлению причинных
связей и открытию законов. Высшей формой развития науки считается объяснительная теория,
дающая не только описание, но и объяснение изучаемых явлений. К построению именно
таких теорий стремится каждая научная дисциплина. Иногда в наличии подобных
теорий видят существенный признак зрелости науки: дисциплина может считаться
подлинно научной только тогда, когда в ней появляются объяснительные теории. Объяснительная теория имеет гипотетико-дедуктивную структуру.
Основанием Т.н. служит набор исходных понятий (величин) и фундаментальных
принципов (постулатов, законов), включающих только исходные понятия. Именно
этот базис фиксирует тот угол зрения, под которым рассматривается реальность,
задает ту область, которую охватывает теория. Исходные понятия и принципы
выражают основные, наиболее фундаментальные связи и отношения изучаемой области,
которыми определяются все остальные ее явления. Так, основанием классической
механики являются понятия материальной точки, силы, скорости и три закона
динамики; в основе электродинамики Максвелла лежат его уравнения, связывающие
определенными соотношениями основные величины этой теории; специальная теория
относительности опирается на уравнения А. Эйнштейна и т.д. Со времен Евклида дедуктивно-аксиоматическое построение знания
считалось образцовым. Объяснительные теории следуют этому образцу. Однако если
Евклид и многие ученые после него полагали, что исходные положения
теоретической системы представляют собой самоочевидные истины, то современные
ученые понимают, что такие истины найти нелегко, и постулаты их теорий служат
не более чем предположениями о глубинных причинах явлений. История науки дала
достаточно много свидетельств наших заблуждений, поэтому основоположения
объяснительной теории рассматриваются как гипотезы, истинность которых еще
нуждается в доказательстве. Менее фундаментальные законы изучаемой области
дедуктивно выводятся из основоположений теории.
Поэтому-то объяснительная теория и называется «гипотетико-дедуктивной». Исходные понятия и принципы Т.н. относятся непосредственно не к
реальным вещам и событиям, а к некоторым абстрактным объектам, в совокупности
образующим идеализированный объект теории. В классической механике им является
система материальных точек; в молекулярно-кинетической теории — множество
замкнутых в определенном объеме хаотически соударяющихся молекул,
представляемых в виде абсолютно упругих шариков, и т.п. Эти объекты не
существуют сами по себе в реальности, они являются мысленными, воображаемыми
объектами. Однако идеализированный объект теории имеет определенное отношение
к реальным вещам и явлениям: он отображает некоторые абстрагированные от них
или идеализированные свойства реальных вещей. Таковы абсолютно твердое или
абсолютно черное тело; совершенное зеркало; идеальный газ и т.п. Заменяя
реальные вещи идеализированными объектами, ученые отвлекаются от
второстепенных, несущественных свойств и связей реального мира и выделяют в
чистом виде то, что представляется им наиболее важным. Идеализированный
объект теории намного проще реальных предметов, но именно это позволяет дать
его точное математическое описание. Когда астроном исследует движение планет
вокруг Солнца, он отвлекается от того, что планеты — это целые миры, имеющие
богатый химический состав, атмосферу, ядро и т.п., и рассматривает их как
просто материальные точки, характеризуемые лишь массой, расстоянием от Солнца
и импульсом, но как раз благодаря этому упрощению он и получает возможность
описать их движение в строгих математических уравнениях. Идеализированный объект Т.н. служит для теоретической
интерпретации ее исходных понятий и принципов. Понятия и утверждения Т.н. имеют
только то значение, которое придает им идеализированный объект. Это объясняет,
почему их нельзя прямо соотносить с реальными вещами и процессами. В исходный базис Т.н. включают также определенную логику — набор
правил вывода и математический аппарат. Конечно, в большинстве случаев в
качестве логики Т.н. используется обычная классическая двузначная логика,
однако в некоторых теориях, напр. в квантовой механике, порой обращаются к
трехзначной или вероятностной логике. Т.н. отличаются также используемыми в
них математическими средствами. Т.о., основание
гипотетико-дедуктивной теории включает в себя набор исходных понятий и
принципов, идеализированный объект, служащий для их теоретической
интерпретации, и логико-математический аппарат. Из этого основания дедуктивным
путем получаются все др. утверждения Т.н. — законы меньшей степени общности.
Ясно, что и эти утверждения говорят об идеализированном объекте. Вопрос о том, включаются ли в Т.н. эмпирические данные,
результаты наблюдений и экспериментов, факты, пока остается открытым. По
мнению одних исследователей, факты, открытые благодаря теории и объясняемые
ею, должны включаться в теорию. По мнению др., факты и экспериментальные
данные лежат вне Т.н. и связь между теорией и фактами осуществляется посредством
особых правил эмпирической интерпретации. С помощью таких правил происходит
перевод утверждений теории на эмпирический язык, что позволяет проверить их с
помощью эмпирических методов исследования. К основным функциям Т.н. относят описание, объяснение и предсказание.
Т.н. дает описание некоторой области явлений, определенных объектов, к.-л.
аспектов действительности. В силу этого Т.н. может оказаться истинной или
ложной, т.е. описывать реальность адекватно или искаженно. Т.н. должна
объяснять известные факты, указывая на те существенные связи, которые лежат в
их основе. Наконец, Т.н. предсказывает новые, еще не известные факты:
явления, эффекты, свойства предметов и т.п. Обнаружение предсказанных Т.н.
фактов служит подтверждением ее плодотворности и истинности. Расхождение
между теорией и фактами или обнаружение внутренних противоречий в теории дает
импульс к ее изменению — к уточнению ее идеализированного объекта, к
пересмотру, уточнению, изменению ее отдельных положений, вспомогательных
гипотез и т.п. В отдельных случаях эти расхождения приводят ученых к отказу
от теории и к замене ее новой теорией. Никифоров А.Л. Философия науки: история и методология. М., 1998;
Стёпин B.C. Теоретическое знание. М., 2000. |
|
Теория
относительности |
наука, основной смысл которой состоит в утверждении: в нашем мире не
происходит ничего, кроме кручения пространства и изменения его кривизны. Возникновение
теории относительности связано с неудачей обнаружить движение Земли
относительно эфира, который, согласно представлениям классической физики, должен был заполнять космическое
пространство. Соответствующий эксперимент был в |
|
Теория
отражения |
всеобщее свойство материи, заключающееся в
воспроизведении признаков, свойств и отношений отражаемого объекта.
Способность к отражению, а также характер ее проявления зависят от уровня организации
материи. В качественно различных формах отражение выступает в неживой
природе, в мире растений, животных, и, наконец, у человека. В марксистской
философии составляет основу теории познания.
Ее суть – раскрытие наиболее общих черт и закономерностей, присущих всем уровням и формам отражения:
исследование возникновения и развития форм психического отражения, включая вопросы происхождения сознания, обоснования
возможностей познавательной
деятельности человека; раскрытие сущности отражения в неживой природе. Исходным для теории
отражения служит диалектический
принцип, согласно которому результаты познания должны быть относительно адекватны своему источнику -
оригиналу. Важно понимать, что
в этом случае, отражение есть сложный и противоречивый процесс взаимодействия чувственного и
рационального познания,
мыслительной и практической деятельности, как процесс, в котором человек не пассивно приспосабливается к
внешнему миру, а воздействует на
него, преобразуя и подчиняя своим целям. |
|
Теория
познания, гносеология, эпистемология |
Гносеология (от греч. gnosis — знание,
logos — слово, понятие), Эпистемология (от греч. episteme — знание) — раздел философии, изучающий взаимоотношение субъекта
и объекта в процессе познавательной деятельности, отношение знания к
действительности, возможности познания мира человеком, критерии истинности и
достоверности знания. Т.П. исследует сущность познавательного отношения
человека к миру, его исходные и всеобщие основания. Являясь философским
учением о познании, любая Т.П. с неизбежностью исходит из определенного
понимания отношения человека к миру, характера его "вписанности"
в мир. Хотя Т.П. выступает как относительно самостоятельная часть философии,
теоретико-познавательные представления всегда связаны с другими философскими
представлениями - о природе бытия, этическими и эстетическими взглядами. Другими словами, важнейшая проблема теории познания –
соотношение знания и реальности, и тесно связанные с ней вопросы истины, пути, формы и способы ее достижения, взаимосвязи
рационального и иррационального, познания и понимания, знания и веры и др. Первый вопрос, с которым сталкивается Т.п., это вопрос о
познаваемости мира: способен ли человек узнать, каков на самом деле
окружающий его мир? На первый взгляд этот вопрос может показаться
бессмысленным, ибо опыт на каждом шагу убеждает нас в том, что окружающие нас
предметы таковы, какими мы их себе представляем. Однако тот же повседневный
опыт говорит нам, что иногда мы способны ошибаться: только что купленная
зажигалка не загорается, респектабельный джентльмен вдруг оказывается мошенником
и т.п. Но если порой мы ошибаемся в своих представлениях о вещах и явлениях,
то естественно возникает вопрос: а можем ли мы вообще быть уверенными в своих
знаниях о мире? Практически все философы склонялись к тому, что человек
способен получить истинное знание о мире. Хотя еще представители антич. скептицизма отрицали возможность достижения
достоверного знания и полагали, что люди вынуждены довольствоваться
изменчивыми и субъективными мнениями. В Новое время Д. Юм и И. Кант разработали учение, получившее название
«агностицизм», согласно которому человек способен познавать лишь свои
чувственные восприятия, но поскольку невозможно соотнести мир чувственного
восприятия с внешним миром, то мы никогда не узнаем, каков мир на самом деле,
т.е. мир сам по себе непознаваем. В 20 в. элементы агностицизма отчетливо
проявились и во взглядах логических позитивистов, и в концепции К. Поппера,
который полагал, что истинное знание недостижимо и единственное, на что мы
способны, — это выявить и отбросить ложь в своих представлениях о мире. От решения вопроса о познаваемости мира в значительной мере
зависит и понимание природы человеческого знания. Знание есть результат
процесса познания, выраженный в языке в понятиях, утверждениях, теориях. Но
что они собой представляют в их отношении к реальности? Философы, признающие
познаваемость мира, истолковывают знание как образ, модель, описание вещей и
явлений. Конечно, картина мира, создаваемая человеком, содержит искажения,
ошибки, она никогда не бывает полной и завершенной, однако это — отображение,
предполагающее некоторое сходство с отображаемым. В 20 в. эту позицию
защищали марксизм и научный реализм. Агностицизм же нашел выражение в теории
символов Г. Гельмгольца, согласно которой знание есть не образ, а символ
реальности, не имеющий с ней никакого сходства; в конвенционализме А. Пуанкаре,
с т.зр. которого все теории
являются не более чем удобными соглашениями; в инструментализме,
истолковывающем знание как инструмент для вычислений и предсказаний и т.п. Главными познавательными способностями человека являются чувства
и разум. Одной из важнейших проблем Т.п. стал вопрос об их роли в получении
знания. Разные решения этой проблемы привели к расколу философов 17—18 вв. на
два конфликтующих направления — эмпиризм (сенсуализм) и рационализм. Эмпиризм
(Дж. Локк, Дж. Беркли, Юм) исходит из того очевидного факта, что наше познание
внешнего мира начинается с чувственного восприятия: вступая в контакт с
окружающими вещами и явлениями, мы с помощью органов чувств получаем ощущения
и восприятия. Затем мы комбинируем эти восприятия, классифицируем, обобщаем
их, находим средства их выражения — все это делает разум. Но он ничего не
может добавить к тому, что уже содержалось в чувственном восприятии. В разуме
нет ничего, чего уже не было бы в чувствах. Правда, разум своей деятельностью
способен исказить чувственный образ — это источник ошибок и заблуждений. В
свою очередь, рационализм (Р. Декарт, Г.В. Лейбниц) указывает на то
существенное обстоятельство, что всеобщие и необходимые истины, напр. истины
математики, не могут быть получены из чувственного опыта, что опыт нac часто обманывает, что человек — вовсе не чистая
доска, на которой лишь фиксируются внешние воздействия. Но раз необходимое и
всеобщее знание существует, значит эмпиризм ошибочен. Откуда же, если не из
опыта, берутся необходимые и всеобщие истины? На этот вопрос и сегодня
чрезвычайно трудно ответить. Представители рационализма были вынуждены
признать такие истины врожденными (Лейбниц) и априорными (Кант). Хотя к
настоящему времени выявилась историческая ограниченность как эмпиризма, так и
рационализма, до сих пор философы, рассматривающие проблемы Т.п., тяготеют
либо к эмпиристской традиции, напр. позитивизм,
либо к рационалистской, напр. неокантианство. Центральной проблемой Т.п. является проблема истины. Эта
проблема состоит из ряда вопросов: что такое истина? как отличить истину от
заблуждения? как оценивать историю развития человеческого познания? и т.д.
Самое первое определение понятия истины принадлежит Платону и Аристотелю, согласно
которым мысль истинна, если она соответствует своему предмету. Если вы
утверждаете, что Сократ — грек, то ваше утверждение будет истинно, если
Сократ действительно является греком; если же на самом деле Сократ не грек, а
варвар, то ваша мысль будет ложна. Концепция, опирающаяся на идею
соответствия мысли (утверждения, теории) действительности, получила
наименование классической, или корреспондентной,
теории истины. Именно такое понимание истины было господствующим вплоть до
конца 19 в. С т.зр. классической концепции истина
объективна и общезначима. Соответствие между мыслью и реальностью определяется
не субъектом познания, а свойствами реальности, поэтому истина объективна,
т.е. не зависит от нашего признания. Она общезначима в том смысле, что ее вынужден
признавать каждый человек независимо от своей национальной принадлежности,
социального происхождения и т.п. Сложной проблемой для сторонников
классической концепции всегда было разъяснение «соответствия» между мыслью и
ее предметом: в каком смысле мысль «соответствует» своему предмету? Когда
речь идет о чувственном образе или о картине мира в целом, это соответствие
можно истолковать как сходство образа, картины с внешним предметом и
использовать для его уточнения понятия изоморфизма и гомоморфизма. Но как
можно говорить о сходстве, скажем, предложения с той ситуацией, которую оно
описывает? Очевидно, понятие соответствия в этих случаях должно иметь
какой-то иной смысл. Попытку строгого определения понятия истины в
классическом смысле предпринял А. Тарский в своей знаменитой работе «Понятие
истины в формализованных языках» (1936). Классическая концепция истины так и не смогла найти четкого
критерия, который с уверенностью позволял бы нам отличать истину от
заблуждения: ни непротиворечивость, ни эмпирическая подтверждаемость,
ни практическая применимость не решают этой задачи. К тому же неясно, каким
образом классическое понятие истины может быть применено для оценки
высказываний о прошлых или будущих событиях, контрфактических
высказываний и, самое главное, для оценки истории человеческого познания: с т.зр. современного истинного знания вся предшествующая
история познания — непрерывная цепь ошибок и заблуждений, но как сплошная
цепь ошибок может привести к истине? Вот эти трудности, с которыми сталкивается
классическая концепция истины, привели в 20 в. к появлению иных концепций
истины. Наиболее влиятельной из них является прагматизм (Ч. Пирс, У. Джеймс,
Дж. Дьюи), отождествляющий истину с практическим успехом: истинно то, что
приводит к успеху в практической деятельности. Наибольшее распространение
прагматизм получил в США. Для оценки истории познания марксизм дополнил
классическую концепцию учением о соотношении абсолютной и относительной
истины, а Поппер разработал концепцию степеней правдоподобия как степеней
приближения к истине, и т.д. Однако до сих пор в учении об истине наибольшим признанием
пользуются все-таки исходные идеи Платона и Аристотеля. Каково же современное состояние Т.п., какие ее направления и
проблемы наиболее актуальны в начале нового тысячелетия? Хотя исследование человеческого познания берет свое начало с
Парменида, Сократа и Платона и уже свыше 2 тыс. лет традиционно входит в
компетенцию философии, сам термин «Т.п.» появился сравнительно недавно: его
впервые ввел шотл. философ Дж. Феррьер в 1854.
Однако в 20 в. данный термин получил широкое распространение гл. обр. только в
немецкоязычной филос. литературе, да еще в бывшем СССР, где нем. классическая
философия официально была объявлена одним из «источников» марксизма. В
Великобритании, США, Франции и многих др. странах философы, как правило, используют
термин «эпистемология», причем не только как синоним Т.п., но и как
обозначение какого-то ее раздела или направления — напр., эпистемология
науки, натуралистическая эпистемология, социальная эпистемология, эволюционная
эпистемология, компьютерная эпистемология, интернет-эпистемология
(исследующая вклад технологий Интернета — электронной почты, архивов
препринтов, Web-сайтов — в научное познание) и т.д. Необходимо также
учитывать, что многие филос. направления 20 в. стремились разработать свои
собственные эпистемологические представления. Речь в первую очередь идет о
феноменологии, логическом эмпиризме, критическом реализме, аналитической
философии и т.д. Тем не менее в современной эпистемологии можно выделить несколько
относительно самостоятельных направлений, таких, как, напр., аналитическая,
натуралистическая и социальная эпистемология. Аналитическая эпистемология в
основном продолжает традиции англоязычной аналитической философии, где эпистемологическая
проблематика всегда занимала центральное место. Однако арсенал аналитических
методов этого направления не ограничивается, как ранее, только символической
логикой или лингвистикой, а включает в себя редукционистские процедуры (Г. Фейгл, М. Бунге, X. Патнэм и др.), разработку специальной техники для исследования
естественного языка (Дж. Фодор, Р. Монтегю, Д. Сёрл и др.) и т.д. В настоящее время особый интерес для
аналитической эпистемологии представляют исследование пропозиционального
знания (знания чего-то) как формы знания, отличающейся, напр., от процедурного
знания (знания как), анализ природы, источников и обоснования основных типов
знания (напр., априорного и эмпирического), разработка концепции обоснования
эмпирического знания и т.п. Натуралистическая эпистемология традиционно ориентируется на достижения
естественных наук и исходит из предположения, что все познавательные
процессы, присущие живым существам, включая человека, а также их
познавательные способности могут быть объяснены с помощью естественно-научных
теорий и методов. Доминирующей в натуралистической эпистемологии позицией
является гипотетический реализм, его основные тезисы сводятся к следующим: 1)
гипотетический характер всего познания; 2) наличие независимого от сознания мира,
который а) закономерно структурирован и взаимосвязан; б) частично познаваем
посредством наших восприятий, мышления и интерсубъективной
науки. В рамках натуралистической эпистемологии также можно выделить ряд
направлений, ориентированных на преимущественное использование тех или иных
моделей, напр. эволюционную эпистемологию и компьютерную эпистемологию.
Эволюционная эпистемология (К. Лоренц, Р. Ридль, К.
Поппер, Д. Кэмпбелл, Ф. Вукетич и др.) своим
возникновением обязана прежде всего достижениям эволюционной биологии и
широко применяет теории геннокультурной коэволюции, разного рода эволюционные, а в последнее
время и когнитивные модели. Компьютерная эпистемология возникла совсем
недавно (в 1990-х гг.) в значительной мере благодаря усилиям П. Тагарда, который в настоящее время возглавляет
лабораторию компьютерной эпистемологии (CEL) филос. ф-та ун-та Ватерлоо
(США). Это направление пока ограничивается исследованием таких проблем, как,
напр., рассуждения по аналогии, обучение и выбор, сознание и культура,
нелинейные модели сознания, философия науки и математика и т.д., оно широко
применяет модель переработки информации и разного рода когнитивные модели,
доказавшие свою эффективность в когнитивной науке. В отличие от натуралистической социальная эпистемология
ориентируется гл. обр. на социогуманитарное знание,
на достижения социальных и культурологических дисциплин. По мнению
представителей этого направления (Д. Блур, С. Фуллер, Э. Голдман и др.), в ее
задачу входят не только описание познавательного процесса, но и его оценка с т.зр. норм и ценностей, а также выявление социальных
аспектов понятий истины и рациональности. Социальная эпистемология широко
использует модели и представления, заимствованные из социальной психологии,
когнитивной социологии, этнографии, культурологии и литературоведения (напр.,
представления о традиции, символе, архетипе и т.д.). В настоящее время некоторые разделы эпистемологии включают в
состав когнитивной науки — комплекса специальных дисциплин, изучающих
когнитивные процессы и возможность их реализации в компьютерных устройствах. Карнап Р. Значение и необходимость. М., 1959; Поппер К. Логика и
рост научного знания. М., 1983; Кассирер Э.
Познание и действительность. СПб., 1996; Рассел Б. Человеческое познание. Его
сфера и граница. Киев, 1997; Никифоров А.Л. Философия науки: история и
методология. М., 1998; Фоллмер Г. Эволюционная
теория познания. М., 1998; Меркулов И.П. Когнитивная эволюция. М., 1999;
Рассел Б. Исследование значения и истины. М., 1999; Popper К. Objective Knowledge. An Evolutionary Approach. Oxford,
1972; Danto A. Analytical philosophy of knowledge. New York, 1982. |
|
Теория
поля |
разработана немецким
психологом К. Левиным. Речь идет об изучении влияния на поведение людей
возникающего при их общении психологического поля. Одни его участки притягивают
людей друг к другу, другие отталкивают. Это явление К. Левин назвал
валентностью, которая может быть положительный или отрицательный. Личность в
его теории представлена в виде «систем напряжения». В деловом общении
постоянно возникают психологические поля с разными значениями. Важно влиять
на эти поля в общих интересах, в интересах дела. |
|
Теория
предопределения |
учение о том, что все в мире, включая явления
человеческой психики, предопределено или волей Божией (как у блаж. Августина,
Лютера и Кальвина), или строгой механической необходимостью (как в
фатализме). |
|
Теософия |
(греч. Theos—
Бог, sophia— мудрость) - божественная мудрость;
якобы высшее знание о Боге и тайне божественного творения, достигаемое
непосредственным созерцанием. Теософией в таком широком понимании является
мистика Бёме, Сведенборга и др. В 19 в. это название получает система взглядов, развиваемая Е.П.Блаватской и представляющая собой синтез западных и
восточных религиозно-философских идей учение о возможности непосредственного
постижения мудрости Бога с помощью интуиции и откровения, доступного
избранному кругу лиц. Сложилась под воздействием идей буддизма и индуизма и
претендует на роль универсальной религии. Теософия провозглашает сущностное
единство мировых религий, в основе которых лежит идея, божественного
Абсолюта; включает в себя учение о переселении душ, утверждая, что множество
воплощений, дано духовной монаде для постепенного совершенствования на пути к
гармоничному слиянию с Богом. Выдающимся пропагандистом теософского учения
была в 20 в. ученица Е.П.Блаватской А.Безант. В начале века от теософии отделятся
антропософия Р. Штайнера. В современном смысле слова — суетное мудрование о
Боге; религиозно-мистическое учение синкретического характера о единении
человеческой души с Божеством и о возможности непосредственного общения с
потусторонним миром. В широком смысле слова – всякое мистическое учение,
претендующее на раскрытие особых, "божественных тайн". В патристике
– еще синоним теологии, но позднее теософией стали называть знание, которое
опирается не на зафиксированные догматы в какой-либо священной литературе, а
такое, которое дается лишь "посвященным" путем
мистически-субъективного опыта, изложенного в некой системе. Более всего этот
термин соотносится с мистико-религиозными учениями XVI-XVIII вв., не
являющимися христианской церковной ортодоксальной мыслью (Я. Бёме, Парацельс, Франкенштейн, Э. Сведенборг и др.).
Немецкий философ Ф.-В. Шеллинг употреблял термин "теософия" для
соединения мистического богопознания и рациональной
философии для постижения Абсолюта. Теософской является и софиология
Вл. Соловьева. Он, будучи сам религиозно-мистическим мыслителем и находясь
под влиянием "Тайной доктрины" русской писательницы Е. Блаватской,
принимал участие в создании теософского общества в России в конце XIX века.
Теософское общество было создано при непосредственном участии Блаватской в
США в 1875 году, и его деятельность через некоторое время распространилась на
многие страны. На границе XIX-XX вв. теософия стала популярной. Видный
ученый, путешественник, художник Н. Рерих и его жена Е. Рерих в 30-40-х гг.
XX века продолжили теософскую традицию в России, создали на основе своих
размышлений, путешествуя по Индии, по Тибету, разыскивая "центр
мира" – мистическую Шамбалу, "Живую этику". Теософия
стремилась объединить различные религиозные концепции, некоторые философские
учения, особенно Востока, в единую "универсальную религию"
космического толка. Согласно теософии, конечная цель человека – достижение
оккультного знания и сверхъестественных способностей. Человек, по теософии
(микрокосм), есть отражение проявленного Бога (макрокосма) и подобен ему, его
истинное реальное "Я" вечно и едино с "Я" Вселенной.
Эволюция человека и человечества совершается путем многочисленных воплощений,
в которых он приобретает опыт и глубокие разнообразные знания, учится
самопожертвованию и служению людям, тем самым становится активным участником
великих духовных божественных преобразований как на Земле, так и во
Вселенной. На этом пути человек встречает много трудностей, препятствий и
опасностей и только огненное, чистое и "большое" сердце способно
выдержать испытания. Вся теософская концепция Блаватской строится на
семеричном принципе, таким образом, число "7" становится
мистическим. Например, учение о семи человеческих Расах. Раса – это целый
огромный этап в развитии человечества: от первоначальной (эфироподобных
существ) до седьмой, где человечество будет обладать богоподобными
свойствами, овладеет невиданными знаниями, в том числе и находящимися в
космосе и т.д. Сейчас человечество, по учению теософии, находится на пятой
ступени и скоро будет готово перейти в шестую Расу. Будущее человечество –
это "Всемирное Человеческое Братство" - единое, могучее содружество
всех стран, народов и религий, обладающее огромными знаниями и невиданным
духовным потенциалом. |
|
Теоцентризм |
(от греч. theos – бог,
лат. centrum – центр) – религиозное мировоззрение,
в котором Бог понимается как абсолютное, совершенное бытие и наивысшее благо,
выступая источником всевозможного бытия и блага. Служение и почитание Бога
является необходимой и единственной основой нравственности. В качестве
высшей цели и главного смысла человеческой жизни рассматривается подражание
и уподобление Богу. Теоцентризм органически связан
с такими фундаментальными религиозными концепциями, как креационизм,
провиденциализм и др., и являлся господствующим мировоззрением в эпоху
средневековья. Идеал средневекового общества – монах, святой, аскет, человек,
максимально отрешившийся от земных интересов, забот и соблазнов, а потому
более всех остальных приблизившийся к Богу. |
|
Термин |
(лат. terminus
— предел, граница) — 1) слово или сочетание слов, точно фиксирующее определенное
понятие, применяемое в богословии, философии, науке, технике или искусстве. Термин является элементом языка
науки, введение которого обусловлено необходимостью точного и однозначного обозначения данных науки, которых нет в обыденном
языке; в логике – составной элемент суждения (субъект и предикат) или силлогизма. 2) в древнеримской мифологии — бог-хранитель
границ, межей и священных пограничных знаков. |
|
Терминология |
(от лат. terminus граница, предел и греч. logos – учение) – специальный язык, совокупность
специальных и искусственных знаков (termini technici), употребляемых в науке или в
искусстве. Хуже всего обстоит дело с терминологией в философии, ибо
традиционные понятия благодаря новым аспектам исторически более поздней
интерпретации становятся столь многозначными, что каждый исследователь, чтобы
быть правильно понятым, должен сначала давать пояснение к своей терминологии,
т.е. разъяснять смысл применяемых им терминов. В результате этого
терминология как целое становится все менее ясной и может быть понята только
при условии учета соответствующих аспектов. |
|
Терроризм |
(от лат.-страх, ужас):
применение крайних форм насилия против граждан ради достижения определенных
политических целей. Является одной из наиболее опасных форм политических
преступлений. Непосредственные жертвы террористических актов подразделяются
на прямые и косвенные. Как социальное явление Т. получил распространение с
середины 19 в. среди ультрареволюционных,а
в 20 веке также и среди исламистских радикалов в самых различных стран. У них
имеется собственная идеологическая платформа, суть коброй может быть сведена
к нескольким идеям и задачам: 1) идея необходимости революции; 2) задача
установления теократического государственного правления; 3) идея
необходимости психологически подготовить массы к будущему участию в актах
политического насилия; 4) задача по расшатыванию устоев существующей
государственности, ослаблению власти, деморализации и запугиванию
правительства; 5) задача заставить государство, правительство ответить на террористические
акты волной репрессий и тем самым спровоцировать массовые недовольства и
выступления против властей. Значительную роль в формировании идеологии Т.
сыграли анархическая и марксистская философия, отвергающие правовые пути
цивилизованного реформирования общественных отношений и призывающие к
неправовым методам радикальной ломки устоев социального порядка,
представляющегося им несправедливым. |
|
Тест |
(англ.-проба, испытание, исследование): в
психодиагностике или в учебном процессе это своего рода испытание,
кратковременное стандартизированное задание, позволяющее измерить уровень
формализуемых знаний, а также степень развития тех или иных психологических
свойств личности, ее способностей к определенной деятельности, общению с
другими людьми и т.д. |
|
Тест
Тьюринга |
сформулированный Аланом Тьюрингом способ разрешения
вопроса «способна ли машина мыслить?», где критерием наличия мышления у
машины (компьютера) считается способность так отвечать на тестовые вопросы
экспериментатора (человека), чтобы он за некоторое отведенное время не смог
определить, кто его незримый собеседник в соседней комнате – компьютер (с
заложенной в него программой, выдающей ответы на разнообразнейшие вопросы)
или живой человек. |
|
Теургия |
(греч. teourgia — божественное деяние;
сакральный ритуал, мистерия) — одна из значимых и самобытных категорий
эстетики рус. символизма. В древности понятием «Т.» обозначалось
сакрально-мистериальное общение с миром богов в процессе особых ритуальных
действ. B.C. Соловьев осмыслил Т. как древнее «субстанциональное единство
творчества, поглощенного мистикой», суть которого состояла в единении земного
и небесного начал в сакральном творчестве. Особо он выделил современный этап
Т., который обозначил как «свободная теургия» или «цельное творчество». Его
сущность он усматривал в сознательном мистическом «общении с высшим миром
путем внутренней творческой деятельности», которая основывается на
органическом единстве главных составляющих творчества: мистики, «изящного искусства»
и «технического художества». Это понимание Т. нашло активный отклик как в
среде символистов, так и у большинства рус. религиозных мыслителей нач. 20 в.
(представителей неоправославия, прежде всего). Вяч. Иванов особенно акцентировал внимание на мысли
Соловьева о том, что искусство будущего должно вступить в новую свободную связь
с религией. «Художники и поэты, — писал Соловьев, — опять должны стать
жрецами и пророками, но уже в другом, еще более важном и возвышенном смысле:
не только религиозная идея будет владеть ими, но и они сами будут владеть ею
и сознательно управлять ее земными воплощениями». Именно таких художников
Иванов называл теургами, носителями Божественного откровения; они — истинные
мифотворцы, в высшем смысле символисты. Большое внимание Т. как высшему этапу
творчества — созидания самой жизни с помощью Божественной энергии Софии и
самого перво-Символа уделял А. Белый. Наиболее точное и ясное определение Т. дал в своей кн. «Смысл
творчества. Опыт оправдания человека» (1916) Н.А. Бердяев: «Теургия не
культуру творит, а новое бытие, теургия — сверхкультурна. Теургия —
искусство, творящее иной мир, иное бытие, иную жизнь, красоту как сущее.
Теургия преодолевает трагедию творчества, направляет творческую энергию на
жизнь новую». В Т. кончаются всякое традиционное искусство, всякое разделение
творчества; в ней завершается традиционная культура как дело рук
человеческих, и начинается «сверхкультура». Ибо
«теургия есть действие человека совместно с Богом, — богодейство,
богочеловеческое творчество». Многие рус. символисты именно так и ощущали
смысл символизма и его конечную цель — Т. |
|
Техника |
(от греч. techne – искусство, мастерство) – Понятие техника
используется в двух основных смыслах: в первом случае она обозначает орудия
труда и любые искусственные устройства (артефакты), созданные человеком и
используемые для преобразования окружающей среды, а во втором - обозначает
систему навыков, уровень мастерства в реализации того или иного вида
деятельности. Предпосылкой техники явились познание природы, знания,
понимание. Безопасность, улучшение, облагораживание человеческого
существования были ее целью. По своим приемам и способам техника в течение
тысячелетий находилась на уровне ремесленничества, была кустарной,
примитивной. В 19 в. она превращается, особенно благодаря изобретению паровой
машины, в машинную технику, во все большей степени основывающуюся на
достижениях науки. С тех же пор возникла и проблема связи техники и культуры,
вся серьезность которой стала очевидной только в 20 в. Проникновение техники
во все страны мира повлекло за собой соответствующие изменения в труде, в
обществе и образе жизни людей (индустриализация общества); оно имело также и
др. серьезные последствия, важнейшие из которых суть поворот от веры и
«иррационального» к «знанию», к целенаправленному мышлению, рационализму,
точному расчету и проверке, экономному использованию средств труда;
интенсивное, хищническое использование сырья; перепроизводство; повышение
потребностей; увеличение свободы личности в материальном отношении при
одновременном значительном уменьшении ценности отдельной личности, вызванном
механизацией и обезличением общественной жизни, – совершенно новое ощущение
времени, расстояния, глобальное мышление, выдвигающее задачи, для которых
Земля стала слишком маленькой и тесной. Произошел поворот от труда, при
котором один человек изготовлял вещь целиком, к односторонней, насквозь
рационализированной специализации (см. Специалист).
Появилась неправильная оценка культурного уровня народа только по степени
технического прогресса. С др. стороны, благодаря всему этому, а также тому,
что развившаяся техника по различным причинам вызвала жесточайшие
экономические кризисы, потрясшие основы основ не только европейского мира,
пострадали традиционные культурные ценности, особенно религия, национальная
самобытность и вообще все интимное. У европейских народов техника вызывает
все большую и большую тревогу и недоверие. Постоянно возраставший страх перед
войной и возможностью применения атомной бомбы приводил к тому, что техника
начинала представляться в виде некоторой враждебной для жизни силы, которая
все более и более выходит из подчинения человеку и начинает существовать
самостоятельно, угрожая человеческой сущности (см. Покорение природы). Все чаще технику называют «демонической» и апокалипсической. В результате этого возникает
и постоянно поддерживается экзистенциальный страх – страх за существование – как осн.
состояние человеческого существования, что и дало возможность Кюнцли назвать его «европейской болезнью». Подобным же
образом отклоняется как беспредметное и романтическое всякое восхищение
техническим прогрессом. Вред, наносимый личности техникой, отрицать нельзя.
Ибо каждый человек, прямо или косвенно участвующий в изготовлении машин, а
также каждый работающий на этих машинах, для того чтобы производительно использовать
их, вынуждены подчиняться определенной дисциплине, которая является
предпосылкой пригодности техники (правила пользования, правила управления,
правила транспортировки, меры по предупреждению несчастных случаев и
различных повреждений при пользовании). Производитель и потребитель предметов
техники являются членами коллектива, который
вынуждает их к этой дисциплине. Их мышление, чувства и воля определяются в
значительной мере этим коллективом и его каузально-механистическим
мировоззрением. Широкие круги цивилизованного человечества находятся на пути
превращения в функционеров (см. Функционер)
технического коллектива и, т. о., утраты человечности и культурных
ценностей. |
|
Техногенез |
(греч.-искусство,
мастерство и происхождение): термин, обозначающий технический прогресс как
аспект в геологической эволюции Земли. Соответственно техника понимается как
геологическая сила, преобразующая земной шар, как думали вначале, по
объективным космическим законам. При этом признается, что не растущие
потребности людей вызывают развитие техники, а, наоборот, сам человек вместе
с его потребностями (техногенными по своей природе) выступает лишь агентом в
геологической эволюции на стадии техногенеза.
Сегодня техногенная эйфория уступает место эсхатологическим настроениям, полагающим,
что необходимо перейти от ноосферной парадигмы,
обожествляющей разум и технику, к софиосферному
сознанию и софийной стратегии прогресса. |
|
Техногенный |
детерминированный (вызванный или обусловленный)
техникой и технологией. |
|
Технократизм |
(греч. techne — искусство,
мастерство, kratos — власть) в общем значении
господство техники; социологическое учение, основанное американскими
экономистами Г.Скоттом и Т.Вебленом
в 20 - х гг. ХХ в. Сторонники этого учения пропагандируют необходимость
установления политической власти технических специалистов, абсолютизируют
роль техники в социальной жизни и подчеркивают зависимость индивидов от
современной технологии. Нередко при этом человеку отводится роль «раба
машины». Технократическое общественное движение в США в 30-х годах 20 в.
ставило своей целью достижение всеобщего благосостояния с помощью
индустриального переворота в результате научного планирования производства в
национальных масштабах. С точки зрения этой теории, современным
индустриальным обществом управляют уже не крупные собственники, а менеджеры (Дж.Бернхем) или в более широком смысле - "техноструктура" (Дж.К.Гэлбрейт),
т.е. иерархическое объединение специалистов, начиная от рядовых инженеров и
кончая генеральными директорами крупных фирм. Концепциям технократизма
(К. Штайнбух, Г. Краух,
Дж. Г. Гэлберт и др.) противостоят, с одной
стороны, концепции приоритета духовных ценностей в жизни общества (религия,
философия культуры, философия жизни, экзистенциализм), а с другой – концепции
сбалансированного взаимодействия технического прогресса и духовной сферы,
осуществляемого с позиций гуманизма,
под контролем всего общества с помощью его демократических политических
институтов. |
|
Технократии
концепция |
концепция, получившая широкое распространение на Западе в сер.
20 в. в результате прогрессивного всеохватывающего развития науки и техники.
Первоначально идея технократии (от греч. techne —
мастерство, ремесло и kratos — власть) как власти
инженеров была развита в произведениях Т. Веблена,
в т.ч. в его социальной утопии «Инженеры и система цен» (1921), в которой
технические специалисты представлены служителями промышленного и социального
прогресса, способными во имя общей пользы в сфере социального управления
сменить буржуазию и финансистов. По концепции Веблена,
в 20 в. техническим специалистам надлежит объединиться и занять ключевые
позиции в промышленности, осуществляя рациональное управление обществом. Т.к.
была встречена с энтузиазмом. Идеи Веблена
развивали А. Берл, А. Фриш и др. В 1930-е гг. в США в обстановке экономического кризиса возникает
общественное движение технократии, организационные принципы и программа которого
были направлены на построение «совершенного социального механизма», что в
полной мере согласовывалось с концепцией Веблена.
Движение провозгласило приближение новой социальной эры, общества всеобщего
благоденствия, когда роль инженерно-технической интеллигенции станет
главенствующей, функции собственников перейдут к управляющим корпорациями и
будут осуществляться бескризисное регулирование экономики, распределение
энергетических ресурсов в масштабах страны и т.п. Технократическое движение в
США было достаточно широким, количество его низовых организаций доходило до
300. Все их объединяло стремление совершить индустриальный переворот,
используя научное планирование производства в широких масштабах. В 1941 амер. социолог Дж. Бернхейм в
кн. «Революция менеджеров», развивая идею «власти специалистов», обратил
внимание на то, что технократия в лице менеджеров (управляющих) стала
политической реальностью в ряде стран мира и что под воздействием
«технологической революции» капитализм сменился не социализмом, а «обществом
управляющих». Собственность означает контроль, считает Бернхейм:
если нет контроля, то нет и собственности. Поскольку собственность и контроль
в корпорациях и гос-ве отделены друг от друга, то собственность должна перейти
к осуществляющим контроль, в данном случае менеджерам. В 1960—1970-х гг. идею технократии развивал Док.К.
Гэлбрейт («Новое индустриальное общество» и
«Экономические теории и цели общества»). Основное понятие концепции Гэлбрейта — «техноструктура» —
обозначает складывающуюся в обществе иерархию технических специалистов,
людей, владеющих техническим знанием (от рядового техника, инженера до
руководителя сложного технического комплекса и т.д.). Техноструктура,
согласно Гэлбрейту, — это обширная, иерархическая
организация, «носитель коллективного разума и коллективных решений». По мере развития индустриального общества техноструктура,
считает Гэлбрейт, играет все более важную роль как
в экономике, так и в управлении общества в целом. Поэтому политическая власть
должна быть сосредоточена в руках технических специалистов, управляющих обществом
на базе научно-технических знаний. Идеи технократии стали также основой концепций «технотронного
общества» (З. Бжезинский), «постиндустриального общества» (Д. Белл), в
которых нашли отражение важные перемены в организации и управлении
современным обществом и производством. По мнению автора одного из вариантов
постиндустриального общества. Тоффлера, современное
человечество накануне 21 в. накрывает «третья волна», вызванная повсеместным
распространением техники нового поколения, благодаря появлению новых
технологий создается «техносфера», способная освободить человечество от
проблем, порождаемых технологиями индустриального типа. Гэлбрейт Дж.К. Новое индустриальное общество. М., 1969; Он же.
Экономические теории и цели общества. М., 1976; Bell D.
The Coming of Post-Industrial Society. A Venture in Social Forecasting. New
York, 1973; Tqffler A. The Third Wave. New York,
1980. |
|
Технократическое
мышление |
(технократия-греч. – власть
техники): одно из направлений мысли, приписывающее технике и ее прогрессу
господствующую роль в социальной жизни. Технократическое мышление – взгляды,
рассматривающие человека как орудие, средство осуществления чьих-либо целей,
а не как высшую самоцель истории. Это рассудок, лишенный человечности,
совести, софийности; Т. М. тесно связано с
сциентизмом и, особенно, характерно для бюрократии, бюрократического типа
сознания. |
|
Технократия |
(от греч. techno — ремесло, мастерство
и kratos — власть) — 1) прослойка технических
специалистов, входящих в число высших функционеров управления; 2)
характеристика реальных политических режимов, практически реализующих идеи
технократического управления, руководствующихся его принципами; 3)
теоретическая концепция или идеология, отводящая ведущие роли в жизни общества
технике как основе современного промышленного производства и техническим
специалистам. Под Т. понимается также идейное направление, признающее употребимость технических категорий для описания законов
развития общества и отстаивающее необходимость переноса методов управления
высокотехнологичным производством в государственно-политическую сферу. Вне зависимости от конкретных определений общетеоретическая
основа Т. выражается рядом представлений, которые в совокупности обозначаются
термином «технологический детерминизм». Истоки технократического мышления
неразрывно связаны с филос. осмыслением сложных процессов, приведших к
превращению человечества в техногенную цивилизацию и вызвавших ряд серьезных
изменений в общественной психологии. В технократической системе взглядов
присутствует комплекс особых представлений о современном мире как о
«техносфере». Согласно технократическим представлениям, «техносфера», как и
биосфера, способна к саморазвитию по своим собственным законам, независимым
от воли человека и общества. «Технологический детерминизм» предполагает
также, что техническая среда не просто автономна, но, будучи вторичной по
отношению к человеку как биологическому организму, первична по отношению к
его социальным проявлениям. Идея, что социальный прогресс определяется
прогрессом техническим, сводит все многообразие социального мира к одному
лишь техногенному фактору. Абсолютизация технических начал в социальной сфере
ведет к утверждению техницизма при рассмотрении актуальных проблем
общественного развития. Проецирование техницистской идеологии
в область политики и составляет технократическую концепцию в узком смысле. В
контексте технократического подхода власть понимается как осуществление
непосредственного управления обществом и социальными процессами со стороны
группы специалистов-управленцев, действующих в соответствии с принципами
технической рациональности. В 1960-е гг. на Западе появляется концепция,
согласно которой Т. в современном обществе существует в виде обширной
иерархической структуры, объединяющей людей, посвященных в технологию
управления и приобщенных к власти, как к политической, так и к неполитической.
Информационная революция, развернувшаяся в 20 в., вывела техноструктуру
на новый уровень. В то же время на современном этапе происходит переосмысление
самой технократической парадигмы, вызванное отходом от
примитивно-прогрессистских представлений о развитии техники и ее всесилии,
гуманизацией производственной сферы и т.д. Гэлбрейт Дж.К. Новое индустриальное общество. М., 1969; Он же.
Экономическая теория и цели общества. М., 1976; Осменчонок
Э.В. Современная технократическая идеология в США. М., 1984; Социальная
эффективность научно-технического прогресса. Л., 1991. |
|
Технологическая
эффективность |
уровень организации
производства, при котором из имеющихся ресурсов производится максимально
возможное количество готовой продукции. |
|
Технологический
детерминизм |
предположение, согласно которому технология и
автономна, и имеет определяющее влияние на общество. Технология
рассматривается как политическая и независимая переменная в социальном
изменении. Это предположение критикуется за игнорирование социальных
процессов и выборов, которые стимулируют использование технологии и
разнообразие возможных социальных механизмов, сосуществующих с различными
типами технологии. Известная фраза Маркса – "ручная мельница дает вам
общество с феодальным лордом, паровая мельница – общество с промышленными
капиталистами" – иногда используется (по ошибке) в качестве примера
технологического детерминизма. Маркс, однако, считал технологию тесно
связанной с социальными производственными отношениями. Технологический
детерминизм ассоциируется с неоэволюционными
теориями, которые отдают предпочтение технологии в анализе социального
изменения. |
|
Технология |
1) определенная последовательность методов
обработки, изготовления, изменения состояний и свойств сырья или материалов в
процессе производства продукции. Иногда употребляется как синоним техники; 2)
практическое применение знания и
использование методов в производственной деятельности. Эго определение
отражает философский и социологический интерес к технологии как к социальному
продукту, который охватывает "металлические изделия" рук
человеческих в виде инструментов и машин, а также знания и идеи, включенные в
различные виды производственной деятельности. Знания не обязательно зависят
от науки как движущей силы. Пример тому – относительно простые формы
механизации на ранней стадии промышленной революции. Современное развитие
энергетики и информатики может, однако, зависеть от научных достижений.
Иногда технология в узком смысле трактуется как машины, но более широкое
значение подразумевает производительные системы в целом и даже организацию и
разделение труда. В последние годы рядом авторов технология рассматривается
широко, как совокупность способов, приемов в какой-либо сфере
непроизводственной деятельности. |
|
Технософия |
(technosophy, от греч. techne - искусство, умение, ремесло и греч. sophia, мудрость, знание, умение) - одна из софийных дисциплин, изучающая "мудрость"
техники; духовная сторона техники как предмет изучения и практического
воплощения. Технософия раскрывает связь техники с
иными планами бытия, которые трактуются метафизикой, теологией, мистикой, софиологией. Технософия не есть
просто философия техники, как один из тематических разделов философии; это
теоретическая и практическая попытка соединить "техно" и "софию", сумму теологии с суммой технологии. Если сопоставить понятия "техники" и
"софии", или "технологии" и
"софиологии", как они обычно представлены
в энциклопедиях, вообще в системе знания и классификации наук, то между ними
практически нельзя найти ничего общего. Вот два определения техники и софии из современных энциклопедий. 1.1. Техника - "совокупность средств
человеческой жизнедеятельности, создаваемых для осуществления процессов произодства и обслуживания непроизводственных
потребностей общества. Основное назначение техники - облегчение и повышение
эффективности труда человека, расширение его возможностей, освобождение
(частичное или полное) человека от работы в условиях, опасных для
здоровья" (Российский энциклопедический словарь, М., Большая российская
энциклопедия, 2000, т. 2, с.1570). 1.2. Техника - "система искусственных органов
деятельности общества, развивающаяся посредством исторического процесса
опредмечивания в природном материале трудовых функций, навыков, опыта и
знаний, путем познания и использования сил и закономерностей природы.
Техника... образует составную часть производительных сил общества и является
показателем тех общественных отношений, при которых совершается труд,
составляет материальный базис каждой общественной формации" (Философский
энциклопедический словарь, М. Советская энциклопедия, 1989, с. 654). 2.1. "София - в русской религиозной философии (софиологии) творческая премудрость Божия, в которой
заключены все мировые идеи и которая носит в своем сердце всю природу и
одновременно является вечной идеей самого человечества. Она олицетворяет
женственное в Боге и является символом тайны мира. Изображается на иконах в
основном сидящей на огненном троне между Святой Девой Марией и Иоанном
Предтечей, с пылающими крыльями и огненного цвета ликом" (Философский
энциклопедический словарь, М. Инфра, 1998, с. 427). 2.2. "Софиология -
учение о Софии Премудрости Божией русских религиозных философов конца 19 -
начала 20 веков, вобравшее в себя как элементы церковного предания, так и
гностицизма, каббалы, еврейской мистики" (Русская философия. Словарь,
под ред. М. А. Маслина. М., Республика, 1995, с. 465). Из всех этих определений трудно заключить, что софия и техника имеют хоть какие-то точки
соприкосновения. "Женственное в Боге" - и "материальный базис
общественной формации"; "опредмечивание трудовых
функций" - и "сидящая на огненном троне"... У Вл. Соловьева и
других софиологов София стала обозначать
"умопостигаемую женственную сущность мира". Техника же определилась
в позитивистской науке как совокупность средств и орудий, облегчающих
материально- производственную деятельность людей. Между тем софия и техника
нераздельны с самого начала творения. В Книге Притчей Соломоновых, откуда и
берет начало образ Премудрости (греч. София, евр. Хокма),
она предстает именно как художница, которая вместе с Господом творит
мироздание: "Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони... Когда Он уготовлял небеса, я была там. Когда Он проводил круговую черту по лицу бездны, когда утверждал вверху облака, когда укреплял источники бездны, когда давал морю устав, чтобы воды не переступали пределов его, когда полагал основания земли: тогда я была при Нем художницею...
(Притчи Соломона, 8:22, 27-30) Итак, Премудрость и есть высшая художница, в полном
соответствии с исконным значением греческих слов "софия"
(мудрость) и "технэ" (искусство). Причем
техника - это не просто "искусство", в
согласии с этимологией этого греческого корня; это Искусство с большой буквы,
которое не ограничивается образами, символами, условными подобиями,
переплетом книги или рампами сцены, но выходит на площадку космоса - и в этом
смысле ближе миротворящей мудрости Бога, чем
искусству поэта или актера. Важно понять не только софийность
техники, но и техничность софии, которая не есть
отвлеченное знание, чистый интеллект, но есть искусство устроения земных
вещей. У премудрости, как она описана в Книге Притчей, черты не только мироправительницы, но и домохозяйки; ей подведомственны
не только "высокие" технологии, но повседневные орудия и ремесла,
которые тоже проникнуты Ее светом и смыслом: Премудрость построила себе дом, вытесала семь столбов его, заколола жертву, растворила вино свое и приготовила у себя трапезу..." (Притчи Соломона,
9:1-2) Премудрость технична и в порядках устроения небес,
облаков, морей, и в порядке построения дома и приготовления пищи. Она, как
плотник, вытесывает столбы для дома; как жрец (технолог обряда) закалывает
жертву; как повариха, приготовляет трапезу. Нам эту практическую сторону
мудрости понять тем легче, что в русском языке слова "ум" и
"уметь" - одного корня. Функциональное определение техники в рамках
экономической целесообразности - как совокупности приборов, орудий, машин,
служащих для повышения эффективности производства и для практического
преобразования материальной среды - отражает примитивные этапы развития техники
(включая индустриальный, который завершился совсем недавно). Технику нельзя
отождествлять с механикой. Усложнение постиндустриальной техники все более
связывает ее напрямую с интеллектуальной и духовной деятельностью человека,
его прорывами за грань материального мироздания. Техника становится орудием
мышления в его поиске информационных и спиритуальных
основ мироздания. Техника - это не сталь и мазут, не
"бездушные", "давящие" механизмы, как подсказывают нам
детские впечатления индустриального века. Техника - это
мысль и чувство, которые со скоростью света или звука распространяются вокруг
нас и между нами. Постиндустриальная техника имеет дело с мыслью и числом,
словом и духом - это техника средств сообщения и
передвижения, техника одухотворения материи и сближения ее с нашим внутренним
"я". Техника помогает создавать глубинные связи между
"я", "ты" и "он", те диалогические отношения,
которые имеют и материальное, и духовное измерение. Телефон - это мой голос, прямо проникающий в слух другого
человека. Интернет - это моя мысль, прямо
предстоящая сознанию других людей... Еще не совсем прямо - через язык,
клавиатуру, экран - но число этих посредников и время отсрочки все более
сокращаются. Технософия изучает,
как техника, отвечая на духовные потребности человека, одновременно создает
новые духовные устремления, открывает пути к созданию коллективного разума, нейрокосмоса, нейросоциума,
которые непосредственно управлялись бы мозговыми процессами. Технософия не только исследует ум машин, но рассматривает
организм и мозг как образцы технической работы природы и прообразы
биотехнологий будущего. Представление об организме как о прото-машине
заложено уже в метафорике-метафизике Аристотеля,
который называл руку "инструментом из инструментов", т.е. применял
к органике термин техники. Продуктом технософии (а
не только технологии) стали бы новые организмы на квантовой основе - мыслетела, в которых нейронные сети мозга сплетались бы с
электронными сетями коммункаций (см. Синтеллект). В технософскую эру
человек перерастает себя, переступает границы своего биовида,
воспринимает и преображает мир в тех диапазонах, куда раньше дано было
проникать только машине (микроскопу, видеокамере, ракете и т.д.). Но тем
самым и техника выходит за границы механизма, не просто биологизируется,
но и ментализируется, спиритуализируется
и в конечном счете становится частью софиосферы. Технософию можно
рассматривать и как новейшую в цикле "софий",
получивших программное оформлениe за последние
полтора века. В 1875 году Е. П. Блаватская и Г. С. Олкотт
основали в Нью- Йорке Теософское общество, а в Исторический ряд: теософия - антропософия - технософия - обладает определенной последовательностью: 1. Бог-Творец. 2. Человек, творение Бога. 3. Техника, творение человека. Технософия - это мудрость Творца, раскрытая в творениях Его творения,
т.е. наиболее удаленная от источника - и вместе с тем вливающаяся в него уже
с другой стороны. Круг замыкается: техникa,
созданная человеком, выступает в технософии как
средство познания и воссоединения с мудростью, создавшей самого человека. |
|
Техносфера
|
(от греческого téchne ‑ искусство,
мастерство). Часть биосферы, коренным образом преобразованная человеком в
инженерно-технические сооружения: города, заводы, дороги и т.п. |
|
Технотронный |
термин идет от Зб.
Бжезинского, выдвинувшего в 1970 гг. теорию вступления американского общества
в технотронную эру - один из вариантов постиндустриального общества. Согласно
этой теории, новые технологии и электроника являются революционным фактором
социально-экономических изменений и общественного прогресса. |
|
«Теэтет» |
название соч. Платона, в котором рассматривается
вопрос о сущности познания. |
|
«Тимей» |
название произв. Платона, в котором излагаются его
космология и натурфилософия. |
|
Тип |
(от греч. typos – отпечаток, форма, образец) – форма, которая
составляет основу ряда расхожих или родственных индивидов; экземпляр или
образец, который лучше всего представляет вид или род. Мышление, направленное
на образование типов (типизирующее образование понятий), является очень
древним, ибо оно соответствует стремлению сознания к сжатому, краткому
изложению мыслей, к прегнантности (см. Прегнантности правило) и связывает наглядность с общезначимостью. Большое значение мышления при помощи
типов, типологического мышления, было известно уже Платону и Аристотелю. Оно
является необходимым средством образования понятий. С точки зрения психологии «типичное» одинаково по смыслу
с «прегнантным», при помощи которого суть дела,
по-видимому, выражается наиболее ясно (напр., прегнантный,
т.е. равносторонний, треугольник, одна из сторон которого расположена
горизонтально, является одновременно и «типичным» и, по-видимому, наиболее
четким образом воплощает в себе сущность треугольника – наличие трех углов).
О типах мировоззрения говорил Дильтей: «...эти типы
проходят через исторически обусловленную единичность, неповторимость отдельных
образований... отдельные ступени и специальные формы какого-нибудь типа
отвергаются, но они оставляют свой след в жизни, продолжают действовать и
вызывают к жизни все новые образования» («Weltanschauung», 1911). Чистых (идеальных) типов
(см. Социология) между реально
существующими вещами не имеется. /Среди них есть только смешанные типы. Это
снижает гносеологическую ценность типологического способа рассмотрения. Но, с
др. стороны, ему наиболее свойственно объяснять отдельные предметы с точки
зрения его существенных сторон и, т.о.,
способствовать их пониманию. Мастером типологического способа мышления был
Гёте. Особое значение приобрел типологический способ рассмотрения в
современной психологии (см. Йены, Кречмер, Шпрангер, Юнг). См.
также Архетип, Прототип. |
|
Тип
представлений |
типичный для каждого отдельного человека род
представлений, возникающих у него благодаря ощущениям определенного класса;
имеет большое значение для определения профессиональной пригодности и для
педагогики. |
|
Типическое |
(типичное) – относящееся к прообразу, прототипу,
представляющее какой-нибудь класс вещей или действий; нормальное, наиболее
вероятное для данной конкретной системы объективного мира. Противоположность
– атипическое, нетипическое, отклоняющееся от типа, не подходящее ни к какому
типу. |
|
Типовергенция |
(от греч. typos образец и лат. vergere – быть
направленным) – в биологии стремление органических образований от формы менее определенной к форме типической (см. Типическое), но одновременно и более
дифференцированной; см. Энтелехия. В
машинной теории И. Шульца роль движущей силы типовергенции
играют биогены. Целенаправленный рост организма
объясняется исключительно и только при помощи физико-химических [агентов]
сил, не прибегая ни к какой энтелехии. |
|
Типология |
Классификация предметов или явлений по общности
каких-либо признаков. |
|
Типы
личности |
выделяются в зависимости
от их социально-психологических и собственно психологических характеристик. В
типологии К. Юнга личности классифицируются на основании преобладания у них
той или иной психологической функции-мышления, эмоций, ощущений или интуиции.
Юнг подробно описал проявления этих функций как при интровертированной,
так и при экстравертированной установках личности.
Исходя из этого, он выделил мыслительный, эмоциональный (чувствующий),
ощущающий и интуитивный типы личности. Каждый из них проявляет присущие ему
особенности в своем поведении, деятельности и общении. Следует учитывать
особенности поведения каждого из указанных типов личности в деловом общении. |
|
Тирания |
извращенная, неправильная, деспотическая форма
монархии (по Аристотелю). |
|
Титанизм |
в литературе и философии течение, вдохновляющееся
революционной борьбой с установившимся порядком, обычно с антирелигиозным
уклоном. Согласно титанизму, человек всесилен и
имеет неограниченные возможности; из этого тезиса по Хагемайстеру
вырастaет неудовлетворённость миром как он есть. |
|
Тихизм |
(от греч. tyche – случай) учение о господстве
случая во Вселенной: особенно ярко представлено Ч. С. Пирсом. |
|
Тождества
закон |
в логике закон, согласно которому в процессе
рассуждения любая законченная мысль (суждение, выражение) должна
употребляется в одном и том же смысле. Непреложность закона тождества в
исчислениях высказываний выражается теоремой: если при утверждении высказывания
отрицается закон тождества, то тем самым отрицается и утверждение этого
высказывания. На практике закон тождества предполагает некую идеализацию
действительного характера тех объектов, о которых идет речь в данном
высказывании, отвлечение от их развития и изменения, но это правомерно
вследствие относительной устойчивости всех явлений в мире. |
|
Тождество |
1) отношение между предметами (реальными или абстрактными), которое позволяет говорить о них как о неотличимых друг от друга, в какой-то совокупности характеристик (напр., свойств). 2) понятие, выражающее предельный случай равенства объектов, когда не только все родовидовые, но и все индивидуальные их свойства совпадают. Основные свойства тождества: рефлексивность, симметричность, транзитивность. |
|
Толерантность |
(лат. tolerantia-терпение) - 1. В биологии и психологии –
устойчивость организма к внешним воздействиям; способность сохранять свою стабильность,
свою качественную определенность; способность организма переносить
неблагоприятное влияние того или иного фактора среды. 2. В философии, этике,
социологии – качество личности, ее направленность на уважительное отношение к
другому человеку, на принятие его индивидуальности, на понимание права иметь
эту индивидуальность, терпимость, снисходительность к чужим мнениям,
верованиям, поведению, обычаям, культуре, чувствам, идеям, один из основных
демократических принципов, неразрывно связанный с концепциями плюрализма,
свободы и прав человека. Толерантность, как одобряемое этикой, необходимое и
положительное качество человека, не следует путать с равнодушием и
примирением с асоциальными и аморальными формами бытия и поведения. Необходима по отношению к особенностям
различных народов, культур и религий, является признаком уверенности в себе и
сознания надежности своих собственных позиций, признаком открытого для всех
идейного течения, которое не боится сравнения с другими точками зрения и не
избегает духовной конкуренции. Выступает существенным субъективным фактором, способствующим
стабильности и надежности конвенциальных взаимодействий. Является
цивилизованной формой реагирования на несовпадения позиций сторон договорных
отношений. В политическом плане толерантность противоположна обращению к
насилию и политическим правонарушениям (существование политических
заключенных). Так называемая философия толерантности признает принцип
равенства между людьми (вне зависимости от расы (расовое деление), религии, страны
и т.д.); ее задача – установить отношения диалога вместо соотношения сил, ее
максима – всегда понимать точку зрения другого. Толерантность предполагает
благожелательность или «великодушие», ведь только оно может оживить собой
истинную симпатию (Декарт). |
|
Толкование |
объяснение или интерпретация чего-либо прежде
неизвестного путем умозрительного анализа сути явления. Толкование,
выступающее первоначально как индивидуальное представление, может в процессе
дальнейшего познания и понятийно-терминологического языкового оформления
стать общераспространенной нормой. Толкование является одним из методов
гуманитарных наук, которые, в отличие от каузально-механической методики
естественных наук, используют индивидуальный подход в процессе познания
смысла и сути вещей. Некоторые исследователи выделяют специальный раздел
толковательных наук, к которым относят в первую очередь психологию,
антропологию и графологию. См. Герменевтика. |
|
Толпа |
многочисленное собрание
людей. Представляет собой неорганизованную совокупность людей, в отличие от
социальной группы – организованной, наделенной своими принципами и своими
собственными институтами. Психология толпы обнаруживает своеобразный
менталитет, психологическую реальность группы, которая, как считает Тард, не сводится к сумме индивидуальных, составляющих ее
умов: толпа способна на типичные действия (например паника, линчевание,
энтузиазм), в которых индивид, взятый в отдельности, уже себя не узнает.
Именно поэтому появляется понятие «психология толпы» (Ле Бон), расположенной
на границе психологии межличностных отношений и социологии, анализирующей
организованные группы. |
|
Томизм |
(от Thomas — лат. форма
имени Фома) одно из ведущих направлений католической философии. Возник под
влиянием схоластических идей Фомы Аквинского, от имени которого и получил
свое название (по латыни «Фома» – Thomas). Для томизма характерно стремление
соединить строго ортодоксальную позицию в религиозных вопросах с подчеркнутым
уважением к возможностям и правам человеческого рассудка и здравого смысла. Поэтому,
в отличие от раннего христианства, ориентированного на Платона и
неоплатонизм, отдающего приоритет интуиции, томизм апеллирует к Аристотелю:
1) проводит четкое разделение между откровением и «естественным светом»
рассудка; 2) настаивает на единстве души и тела человека; 3) добродетель
рассматривает как середину между двумя пороками; 4) предпочитает
космологическое доказательство бытия Бога. Томизм делится на старый (частично
до, частично после Реформации) и новый – неотомизм,
существующий с конца 19 в. и занимающий большое место в современной
философии. Томизм представляет собой соединение философии Аристотеля с христ. (католич.)
мировоззрением. Его представители проповедуют подчинение воли разуму,
известную свободу воли и глубокую идею о наличии ступеней в строении мира и
познаваемости Бога только по результатам его действий в видимом мире. В начале своего существования томизм натолкнулся на
сопротивление августинианства и в 1277 г. был
официально осужден церковно-университетскими инстанциями, однако уже в
14 в. стал общепринятой доктриной доминиканского ордена. К концу 19 в.
томизм был официально объявлен господствующей доктриной католической церкви. |
|
Тональ |
часть реальности,
окружающей человека, осознаваемой в виде смыслов и представленной в вербальном
виде. Противоположное понятие Нагваль. Объекты,
представленные Т. в сознании, отличаются от реальных по степени и глубине
знаний о них и их взаимосвязей со всем Универсумом. Поэтому в нашем сознании
мы имеем дело с субъективными отражениями действительности, которые далеки от
истинной картины. |
|
Тонус |
(лат. tonus) –
напряжение; длительное, стойкое возбуждение нервных центров и мышечной ткани,
не сопровождающееся утомлением. Распределение тонуса в человеческом организме
исключительно важно для восприятия пространства. |
|
Топика |
со времен Аристотеля учение о topoi, «местах», «общих местах», общих исходных пунктах,
которые служат для изложения темы. Под трансцендентальной топикой Кант
понимал определение «трансцендентального места понятия», т.е. места, которое
оно занимает в чувственности или в чистом рассудке. |
|
Тора |
(др.-евр. «закон»): общее
наименование первых пяти книг Библии, приписываемых иудейской и христианской
традицией древнееврейскому пророку Моисею (Пятикнижие Моисея). При
богослужении приверженцы иудаизма используют рукописный текст Торы,
выполненный на свитке пергамента. |
|
Торможение |
в психологии активный, неразрывно связанный с
возбуждением процесс, приводящий к задержке деятельности нервных центров;
прерывание органических функций определёнными нервами, в частности вагусом, путем раздражения
которого можно замедлить биение сердца или совсем остановить его. Торможение
является симптомом ограничения функций Я, производимого путем вытеснения
побуждений (см. Комплекс) и
связанного с ним обеднения энергии, или путем чрезмерного эротизирования
соответствующих органов, или путем самонаказания ввиду запрета, исходящего от
указывающего сверх-Я. В педагогике интеллектуальное
торможение играет отрицательную роль: оно снижает способность к обучению и
проявляется в лености, мечтательности, забывчивости, упрямстве и т. д.
Большая часть воспитательной работы состоит в том, чтобы устранить
нежелательное торможение и создать желательное. В метафизике Макса Шелера
торможение и растормаживание являются двумя осн.
функциями духа, который растормаживает «могущественный, миросозидающий,
несущий в себе бесконечное количество образов порыв, – этот порыв должен
нести ответственность за действительность и случайное конкретное бытие этой
действительности, которое никогда нельзя однозначно определить сущностными
законами и идеями», – с тем чтобы во всей полноте могли осуществиться
заложенные в мире идеи и ценности; но дух тормозит его, если нужно защититься
перед натиском действительности («Die Stellung
des Menschen im Kosmos», 1928). |
|
Торсионные
поля |
(англ.-кручение): в физике
вакуума поля кручения; в классической механике выступают в виде полей
инерции, вызывающих силы инерции; в квантовой механике играют роль волновой
функции. Т. П. имеют два вида: связанные с материальными объектами и
первичные, связанные с вакуумными возбуждениями, предшествующими появлению
материальных Т. П. Первичные Т. П. обладают способностью переноса информации
без переноса энергии, скорость их распространения в зависимости от физической
ситуации может меняться от 0 до бесконечности. Свойства Т. П. позволяют с
точки зрения современной физики объяснить большинство ранее необъяснимых
Феноменов аномальных проявлений человеческой психики – Парапсихологии и
Парамедицины. |
|
Тот |
древнеегипетский бог мудрости,
изобретатель иероглифической письменности, покровитель мудрецов и писцов. В
эпоху эллинизма Тот был отождествлен с древнегреческим богом Гермесом и
почитался под именем Гермеса-Тота. В связи с этим герметисты и оккультисты считают Тота
родоначальником европейской эзотерической традиции; некоторые поздние авторы намекают,
что он, скорее всего, был реальным историческим лицом. Иногда под именем Тота фигурирует легендарный мудрец и маг Гермес
Трисмегист; последнему приписывают так называемую «Книгу Тота»
– шифрованное изложение учения о Вселенной, записанное в виде двадцати двух
символических картин, которые впоследствии использовались в качестве
предсказательных карт (таро). |
|
Тоталитаризм |
(от позднелат. totalitas
— цельность, полнота, totalis — весь, целый,
полный) — 1) Одна из форм
авторитарных государств, характеризующаяся полным, тотальным контролем
государства над всей жизнью общества. Тоталитарным государствам и режимам
свойственны огосударствление всех легальных организаций, дискреционные
(законом не ограниченные) полномочия властей, запрещение демократических
организаций, фактическая ликвидация конституционных прав и свобод,
милитаризация общественной жизни, репрессии в отношении оппозиции и
инакомыслящих вообще (напр., различные формы тоталитаризма в фашистской
Италии, Германии, коммунистический режим в СССР, франкизм в Испании и др. с кон.
20-х гг. XX в.). Т. возможен только в индустриальном обществе, для которого
характерны централизованное, способное поглотить все гос-во, бурное развитие
науки и техники, средств коммуникации и резкое расширение возможностей
пропаганды. Тоталитарный
режим слагается из следующих основных элементов: всеохватывающая идеология,
обращенная не к разуму, а к инстинктам; монолитная массовая партия как
носитель этой идеологии и одновременно безымянная машина власти над всеми сферами
жизни общества; наделяемый сверхъестественными способностями вождь, оплот
непрерывного массового террора. Человечество с трудом освобождалось от пут
тоталитаризма; основополагающая же тенденция развития человеческой
цивилизации – это эволюция к демократическому пути развития и усвоение всех
ценностей демократии. 2) Направление буржуазной политической мысли,
оправдывающее этатизм, авторитаризм. Идеи о всеобъемлющем характере
государства выдвигались в прошлом с определенными оговорками некоторыми философами
(Гоббс, Гегель). Особенное распространение тоталитаризм получил с развитием
фашизма, став официальной идеологией фашистской Германии и Италии. Т. представляет собой крайнюю, агрессивную и жестокую форму вышедшего
на политическую арену в 19 в. социализма или его переплетения с
национализмом, реже — с религиозным экстремизмом. Т. всегда является в своей
основе социалистическим, а социализм постоянно тяготеет к Т. Социализм —
единственная жизнеспособная форма коллективистического общества, способная
бросить вызов индивидуалистическому капиталистическому обществу (см.:
Индивидуалистическое общество и коллективистическое общество). Социализм — и
прежде всего Т. как его конденсированное проявление — и капитализм оказались
теми двумя полюсами, между которыми разворачивалась история в 20 в. Двумя формами Т. являются коммунизм и национал-социализм
(нацизм). Различия между ними: формальное признание демократии и ее
отрицание; интернационализм и крайний национализм, опирающийся на расизм;
обобществление частной собственности и полный контроль гос-ва над собственником;
опора на разные слои населения; отсутствие поддержки со стороны правящих
классов старого общества и наличие такой поддержки; стремление построить «рай
на земле» для всего человечества и намерение создать такой «рай» для
избранной нации (расы) за счет всех остальных. Разногласия и борьба двух форм
Т. привели в конечном счете к военному столкновению между ними, в котором
коммунизм объединился с развитыми капиталистическими странами и нанес
сокрушительное поражение нацизму. Сразу же после этого коммунизм вступил в
холодную войну со своими бывшими союзниками. Однако уже в 1970-е гг., не
выдержав экономического перенапряжения, он начал быстро разлагаться. Для тоталитарного общества характерны следующие основные черты:
оно возникает по заранее выработанному плану и ставит своей задачей
радикальное переустройство общества; отказывается признать какие бы то ни
было сферы жизни, в которых индивид и его воля являлись бы конечной
ценностью; вводит централизованное планирование, замещающее конкуренцию в
сфере экономики; объявляет свою официальную идеологию единственно верной и не
подлежащей критике; отождествляет общество и гос-во, уничтожает гражданское
общество и вводит государственный контроль за всеми сферам жизни общества и
индивида; опирается на тоталитарную политическую партию, управляемую вождем;
вводит монополию на средства коммуникации; формирует особые органы
государственной безопасности, основной задачей которых является осуществление
террора и создание атмосферы страха; всячески поддерживает особый коллективистический
стиль жизни, когда основная масса населения готова с энтузиазмом жертвовать
своим настоящим ради «прекрасного будущего». Поскольку фундаментом всех прав и свобод личности является
экономическая свобода, с ее ликвидацией в тоталитарном обществе начинается
уничтожение всех прав и свобод. Жестокость и террор тоталитарных режимов
прямо вытекают из их стремления переустроить жизнь общества в соответствии с
единой наперед заданной и не подлежащей обсуждению целью. «Различные виды
коллективизма, коммунизма, фашизма и пр. расходятся в определении природы той
единой цели, которой должны направляться все усилия общества. Но все они
расходятся с либерализмом и индивидуализмом в том, что стремятся организовать
общество в целом и все его ресурсы в подчинении одной конечной цели и
отказываются признавать какие бы то ни было сферы автономии, в которых
индивид и его воля являются конечной целью» (Ф.А. Хайек). Главными опасностями, подстерегающими тоталитарное общество на
пути к его цели, считаются несовершенство человека, доставшегося от прошлого,
и враги Т. Человек коммунистического общества несовершенен уже потому, что он
несет на себе, как говорил К. Маркс, «родимые пятна» старого общества. В
числе этих пятен — гордыня, или индивидуалистическое высокомерие,
заставляющее человека противопоставлять себя своему коллективу и обществу в
целом, стяжательство, лень, недостаточная дисциплинированность, упрощенное,
ненаучное мировоззрение и т.д. Человек нацистского общества несовершенен
прежде всего в силу того, что является во многом продуктом расового смешения,
испортившего не только его кровь и внешний облик, но и сам его дух. Кроме
того, этот человек тоже имеет «родимые пятна» старого, капиталистического
общества. Главные средства формирования нового человека в тоталитарном
обществе (своего рода сверхчеловека) — это воспитание его в новом духе,
прежде всего его идеологическое переоснащение, тотальный контроль за ним и
тщательное отгораживание его от чуждых, враждебных влияний со стороны старого
мира. «Железный занавес», которым тоталитарное общество отгораживается от
всего остального мира, служит в первую очередь средством предотвращения
воздействия враждебной идеологии и разлагающего влияния буржуазного образа
жизни на индивидов этого общества. Враги Т. делятся на внешних и внутренних. Внешним врагом
тоталитарного общества является, согласно его идеологии, индивидуалистическое
капиталистическое общество, многопартийное, идущее на поводу у ложно понятой
демократии, пропитанное гнилым либерализмом, не имеющее высоких целей,
загнивающее, разлагающееся и т.д. Внешними врагами со временем сделались друг
для друга две формы Т. — коммунизм и национал-социализм. На происки внешнего
врага списываются многие беды тоталитарного общества. Внутренними врагами Т.
являются те его индивиды, которые попали под влияние внешнего врага и
проводят или только разделяют его идеологию и политику. В борьбе с внешним и
внутренним врагами способны помочь только постоянная, неусыпная бдительность
и беспощадное уничтожение выявленных врагов. Поскольку Т. отождествляет
гос-во с обществом, внутренний враг является не просто врагом roc-ва, а врагом народа. Т. без врага — как внешнего, так
и внутреннего — невозможен, как невозможен он без своей «высокой» цели. И
если та цель, которую ставит перед собой Т., является радикальной и требующей
сосредоточения всех его сил, то и враг, мешающий движению к цели, должен быть
столь же радикальным: злобным, вероломным, вездесущим и не лишенным силы.
Цель внушает индивидам тоталитарного общества энтузиазм (или фанатизм, как
говорил Гитлер), враг должен внушать страх и оправдывать постоянные
репрессии. Во главе тоталитарного общества стоит тоталитарная партия —
наиболее характерный и наглядный пример как коллективистических сообществ, так
и коллективизма вообще. Два разных варианта реализации идеи тоталитарной
партии представляли собой Коммунистическая партия Советского Союза и
национал-социалистическая рабочая партия Германии. Обе они бесславно ушли в
прошлое. Но они с достаточной выразительностью показали, каких успехов в
кардинальном преобразовании общества способна добиться при благоприятном для
себя стечении обстоятельств тоталитарная партия и сколько бедствий своему
обществу может она принести. Для утверждения Т. нужна не только «революционная», способная
идти против основных положений конституции партия. Для этого необходимы также
широкие народные массы, имеющие вдохновляющие их идеалы, радикальные позиции
и не останавливающиеся в выборе крайних средств при реализации своих представлений
о «новом совершенном мире». Т. не является «вывихом» истории, временным
отходом некоторых обществ от некоей магистральной линии человеческой истории;
он не является и историческим тупиком, в который общества попадают по
недоразумению или по злому умыслу каких-то вождей или политических партий. Т.
устанавливается естественным образом, возможно, без всякого насилия, он
вырастает из глубин социальной жизни и «востребует» ту партию, идеология и практическая
деятельность которой отвечает его нуждам. Чтобы утвердился Т., само общество
должно все более склоняться к тоталитарному контролю своей жизни и желать
стать тоталитарным, чтобы покончить со старым миром и навсегда учредить
новый. «Тотальность тоталитарного режима в, так сказать, чистом виде состоит
не только в том, что партия, какая-либо клика или фюрер-вождь устанавливают
всеохватывающий контроль над всеми сферами общественной жизни и государством,
как бы полностью поглощая их, но и в том, что подавляющая масса населения
чуть ли не свято верит в основные цели, установки, ориентации, постулируемые
партийным руководством или фюрером-вождем: обе стороны как бы слиты в
тотальном единстве для достижения универсальной цели. С этой точки зрения
чисто тоталитарными можно считать сталинский режим в нашей стране и
национал-социализм — в Германии» (К.С. Гаджиев). К. Ясперс подчеркивает, что Т. превращает народ в однородную
массу. Он структурирован, осознает себя в своих жизненных устоях, в своем
мышлении и традициях. В народе есть некая атмосфера, человек из народа обладает
личными чертами характера благодаря силе народа, служащей ему основой. Масса,
напротив, не структурирована, не обладает самосознанием, однородна и квантитативна, лишена традиций, почвы. Она — объект
пропаганды и внушения, она не ведает ответственности и живет на самом низком
уровне сознания. Особая опасность Т. заключается в том, что он ставит под
вопрос само сохранение природы человека. Человек может потерять себя, вступив
в тоталитарную стадию нивелирования, в жизнь, где нет свободы и свершений, в
царство черной злобы, не знающей гуманности. «Во что может превратиться
человек, нам сегодня почти внезапно осветила та чудовищная реальность,
которая стоит как символ последней крайности перед нашим мысленным взором.
Национал-социалистические концентрационные лагеря с их пытками, пройдя
которые миллионы людей погибли в газовых камерах или печах — вот та
реальность, которой по имеющимся сведениям
соответствуют события и в других тоталитарных странах... перед нами
разверзлась бездна. Мы увидели, что может совершить человек и даже не по заранее
целиком разработанному плану, а попав в круговорот, движение которого все
ускоряется, увлекая за собой тех, кто в него вступил». Человек в условиях
тоталитарных политических режимов может превратиться в нечто такое, что
невозможно было представить себе. «Эта реальность концентрационных лагерей,
это согласованное движение по кругу пытающих и пытаемых, эта утрата
человеческого облика предвещают будущие возможности, которые грозят гибелью
всему... Эта опасность страшнее атомной бомбы, так как она угрожает душе
человека». Яс-перс констатирует, что в современном
мире есть две основополагающие тенденции, способные быть истоками нашего
выбора: либо мы сохраняем автономию индивида и веру в возможности, которые
появляются в свободном столкновении различных сил, какие бы ситуации при этом
ни возникали; либо мы живем в созданном людьми тотально планируемом мире, в
котором гибнут духовная жизнь и человек. Можно сказать, что первый вариант —
это современное индивидуалистическое (капиталистическое) общество с рыночной
экономикой, второй вариант — современное коллективистическое
(коммунистическое или национал-социалистическое) общество с тотальным
планированием не только экономики, но и всех сфер жизни человека. Хайек Ф.А. Дорога к рабству // Вопросы философии. 1990. № 10—12;
Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 1—2; Арон Р. Демократия
и тоталитаризм. М., 1993; Буллок А. Гитлер и Сталин. Жизнь и власть. Смоленск,
1994. Т. 1—2; Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994; Гаджиев К.С.
Политическая наука. М., 1996; Ивин А.А. Философия истории. М., 2000; Arendt H. The Origins of Totalitarianism.
New York, 1951; Arendt H., Brzezinski Z. The Totalitarian Mind. New York,
1955; Hayek F.A. Fatal Conceit. Chicago, 1989. |
|
Тоталитарно-бюрократическая
система |
синоним
советского общества. ТВС – это специфический тип управления, общественных
отношений, соответствующею образа жизни, сознания, морали, порождаемых
абсолютным господством номенклатурной бюрократии над всеми сферами
жизнедеятельности граждан; фактическое превращение государства в частную
собственность номенклатурной бюрократии, в орудие осуществления ее корыстных
интересов личных, групповых, корпоративных. Пути преодоления ТБС: а) переход
к социально ориентированной рыночной экономике; б) формирование гражданскою
общества и демократической системы управления государством, воспитание
культурной бюрократии – управленцев-профессионалов высокого класса; в)
эффективная борьба с преступностью, коррупцией, бюрократической мафией; г)
достижение социальной и духовной консолидации в обществе; д) признание и
обеспечение свободы личности, ее прав; е) разработка и укоренение в культуре
народа евразийской философии как учения о мудрости, путях ее познания и
укоренения в повседневной жизни. |
|
Тоталитарное
государство |
властная мегаструктура,
практикующая сверхжесткую и всеобъемлющую регламентацию всех сторон
общественной жизнедеятельности. Для Т.г.
неприемлема идея гражданского общества как равновеликой силы, рассматривающей
индивида не в качестве подданного государства, а как эмансипированное,
частное лицо, имеющее свои особенные жизненные цели. Поскольку гражданское
общество способно приуменьшить властные функции Т.г.,
последнее беспощадно искореняет его ростки, предпочитая цивилизованному
гомеостазису монополию власти. |
|
Тотальность |
(от лат. totalis – целый,
полный) – то же, что целостность, всеобъемлемость. |
|
Тотемизм |
(от «ототеман», что на
языке североамериканских индейцев племени оджибве — «род его») одна из ранних
форм религии первобытного общества. Впервые термин употреблен Дж.Лонгом (конец 18 в.). Осн. в
Т. - вера в общее происхождение и кровную близость какой - либо группы людей
с определенным видом животных, растений, предметом или явлением. Тотемом
называется сама вещь, почитаемая как могущественный покровитель племени и
символ его внутренней спаянности. Тотемом является и грубо обработанный знак
этой вещи, используемый вождем в качестве подписи. Тотем, могучий покровитель
людей, обеспечивает их пищей. Тотемный зверь
древних тюрков волк. |
|
Точка
бифуркации |
критическое состояние системы, при котором система становится неустойчивой относительно флуктуаций и возникает неопределённость: станет ли состояние системы хаотическим или она перейдёт на новый, более дифференцированный и высокий уровень упорядоченности. Термин из синергетики (теории самоорганизации). |
|
Травматический |
(от греч. trauma повреждение) – появляющийся в
результате повреждения или глубоких переживаний; травматические неврозы, или
психоневрозы, – тяжелые нервные расстройства, наступающие в результате
телесных или психических травм и протекающие в основном в виде неврастении,
ипохондрии, истерии или их смешанных форм (см. Глубинная психология). |
|
Трагическое |
(фатально печальный) – событие, явление, судьба,
которые возбуждают скорбь потому, что при этом часто речь идет о гибели, об
уничтожении больших ценностей или благ в борьбе против более могучих и
превосходящих сил. Трагическое может корениться в безысходности человеческого
существования и неумолимости смертного часа, в столкновениях с силами
Космоса, природы или общества, отдельного человека или групп людей. Но, с др.
стороны, они вызывают благоговение и восхищение как героической борьбой
против хода событий, которая, однако, оказывается безуспешной, так и
неизбежностью трагической судьбы. Переживание трагедии может способствовать
душевному очищению – катарсису. Художественной
формой выражения трагического является трагедия. |
|
Традиции
в науке |
термин, обозначающий культурную схему накопления, сохранения и
трансляции научного опыта; интегральные основания научного знания,
позволяющие объединить научные направления с их контекстом и реконструировать
развитие науки как историю социокультурных целостностей. Данное понятие заимствовано философией науки из социологии
науки, истории и теории культуры и социальной антропологии. С начала 1960-х
гг. внимание привлекли структурные единицы научного знания, получающие
название как собственно «Т.» (С. Тулмин, Л. Лаудан, П. Фейерабенд), так и
«школ», «парадигм» (Т. Кун), «тем» (Дж. Холтон),
«исследовательских программ» (И. Лакатос),
«социальной образности» (Д. Блур), «неявного
знания» (А/. Полани). Отход от логицистских
моделей научной теории проявился в формировании более сложного образа научного
знания. Последний включает не только логико-математический аппарат, набор идеальных
объектов и предложения наблюдения, но и научную картину мира, нормы и идеалы
научного знания, филос. и общекультурные предпосылки. Такое научное
образование обладает высокой степенью автономии и устойчивости логическим
парадоксам и эмпирическим опровержениям. Тем самым теория понимается не
столько как индивидуальное и законченное изобретение гения, но скорее как целостный способ видения мира, форма научной
культуры и идеологии, развиваемая поколениями ученых на основе исторического
прототипа. Основания типологии традиций различны: по цели, объему,
структуре, предмету, методу, теории, авторитету (консервативные и
революционные, локальные и интегральные, исторические и абстрактные и т.д.);
в частности, субстратная и полевая (физика), аналитическая и синтетическая
(математика, химия), креационистская и
эволюционистская (биология, геология), прецедентные и канонические (право)
традиции, аристотелизм и платонизм. В целом специфика Т. в н. состоит не в привязанности к
конкретной предметности, но в способности переходить от одного содержания к
др. при сохранении собственной структуры и методологического арсенала.
Структуру традиции составляет, если использовать терминологию Лакатоса, жесткое ядро (практические схемы, нормы и
идеалы исследовательской деятельности и общения) и защитный пояс (набор
частично институциализированных социокультурных
конвенций и предпосылок, официальный этос и идеология науки). Т. в н. не противоположны развитию, рациональности и рефлексии,
хотя и предполагают стремление к сохранению признанных достижений, веру в
истинность теоретических постулатов и нередко — игнорирование критики. Наука
в целом не может быть понята как традиция, коль скоро в ней важную роль
играют не интегрированные в традицию индивиды, от которых она получает как критический,
так и позитивный творческие импульсы. Поэтому описание истории науки как
процесса смены научных традиций характеризуется существенной неполнотой.
Вместе с тем понятие Т. в н. вносит вклад в теоретическое разрешение методологических
дилемм кумулятивизма — несоизмеримости и ин-тернализма — экстернализма,
позволяя понять элементы всех оппозиций как моменты развития научного знания
и его исторической реконструкции. Касавин И.Т. Познание в мире традиций. М., 1990; Розов М.А. Теория
социальных эстафет и проблемы анализа знания // Теория социальных эстафет.
Новосибирск, 1997; Feyerabend P.
Problems of Empiricism. Philosophical Papers. Cambridge, 1981; Heisenberg W,
Tradition in Science. New York, 1983; Laudun L. Science and Values. Berkeley etc., 1984. |
|
Традиционализм
и антитрадиционализм |
две крайние позиции в трактовке традиции. Традиционализм исходит
из убеждения, что практическая мудрость по-настоящему воплощена в делах, а не
в писаных правилах, и ставит традицию выше разума. Антитрадиционализм,
напротив, считает традицию предрассудком, который должен быть преодолен с
помощью разума. Господство традиционализма характерно для коллективистических
обществ: средневекового феодального общества, т.н. восточных деспотий,
тоталитарных обществ 20 в. и т.д. (см.: Индивидуалистическое общество и
коллективистическое общество). В этих обществах все устоявшееся, завоевавшее
в жизни прочное место считается правильным. Оно не обязательно закрепляется в
нормах права, но охраняется традицией, обычаем и в большинстве случаев этого
достаточно. Сам авторитет права подкрепляется ссылкой на старину.
Традиционализму всегда сопутствует консерватизм, неспособность проводить
реформы и вводить новшества. Традиционализм в сфере творчества означает
подчинение канону, устойчивому во времени, и предполагает сознательный отказ
от новаторства и даже от авторства. Антитрадиционалистически настроенное
Просвещение истолковывало традицию как одну из форм авторитета и на этом
основании выдвигало общий лозунг преодоления всех предрассудков и прежде всего
предрассудков авторитета и предрассудков поспешности. Поспешность — источник
ошибок, возникающих при пользовании собственным разумом. Она может быть
устранена или скорректирована путем методически дисциплинированного применения
разума. Предрассудки авторитета проистекают из того, что люди вообще не
пользуются собственным разумом, передоверяя способность рассуждать
авторитету. И эти предрассудки самые опасные. Как указывает Х.Г. Гадамер,
«действительным результатом Просвещения является... подчинение разуму всех
авторитетов» и в конечном счете их отрицание; «авторитет, если он занимает
место собственных суждений, и в самом деле становится источником
предрассудков. Однако это не исключает для него возможности быть также
источником истины; эту-то возможность и упустило из виду Просвещение,
безоговорочно отвергнув все предрассудки». Романтизм, возвеличивая традицию и противопоставляя ее разуму,
рассматривает ее как историческую данность, подобную данностям природы. В
результате традиция оказывается противоположностью свободному
самоопределению, поскольку выступает как некая самоочевидность и не нуждается
в разумных основаниях. Романтическая вера в «естественные традиции», перед
которыми разум должен просто умолкать, является попыткой реставрации традиционализма. Традиция завоевывает свое признание, опираясь прежде всего на
познание, и не требует слепого повиновения. Она не является также чем-то
подобным природной данности, ограничивающей свободу действий и не допускающей
критического обсуждения; традиция есть точка пересечения человеческой свободы
и человеческой истории. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1984; Гадамер
Х.Г. Истина и метод. М., 1988; Лотман Ю.М. Культуpa
и взрыв. М., 1992; Ивин А.А. Основы теории аргументации. М., 1997. |
|
Традиционная
логика |
первый этап в развитии (формальной) логики, начавшийся в 4 в. до
н.э. и завершившийся в кон. 19 — нач. 20 в., когда сформировалась современная
(математическая, символическая) логика. Т. л. изучала правильное мышление, опираясь в основном на естественный
язык, не являющийся вполне адекватным для этой цели из-за своей
многозначности, аморфности правил построения выражений и придания им значений
и т.п. Современная логика использует специально сконструированные (формализованные)
языки, призванные следовать за логической формой и воспроизводить ее даже в
ущерб краткости и легкости общения. Введение особого языка означает и
принятие особой теории логического анализа. Современная логика, совпадая по
своим целям с Т. л., включила в свой состав все то позитивное, что было
достигнуто последней в изучении правильного мышления. |
|
Традиционное
общество |
Доиндустриальное общество, характеризующееся
преобладанием аграрного сектора в экономике, сословной иерархией и
традиционным (традиция) способом социокультурной регуляции всей жизни. Понятие
широко использовалось в социальных науках, но в последние несколько
десятилетий стало считаться весьма спорным и избегаться многими социологами. См.
Аграрная цивилизация. |
|
Традиция |
(от лат. traditio -
передача) – 1) анонимная,
стихийно сложившаяся система образцов, норм, правил и т.п., которой
руководствуется в своем поведении достаточно обширная и устойчивая группа
людей; на традиции основана культурная жизнь. 2)
разновидность обычая, отличающаяся особой устойчивостью и усилиями людей
сохранить неизменными унаследованные от предыдущих поколений формы поведения.
Все, что на традиции основано, называют традиционным. Сложившиеся в обществе
традиции, отражая объективные условия его существования, выражают
преемственность в общественной жизни и закрепляют в себе ее наиболее
устойчивые моменты. Традиции проявляют жизнь прошлого в настоящем и будущем.
Существование традиций, их образование, закрепление, развитие и исчезновение
обусловлены социальными обстоятельствами, идеями и идеалами людей. Т. может быть настолько широкой, чтобы охватывать все общество в
определенный период его развития. Наиболее устойчивые Т., как правило, не
осознаются как нечто преходящее, имеющее начало и конец во времени. Особенно
наглядно это проявляется в т.н. традиционном обществе, где Т. определяются
все сколь-нибудь существенные стороны социальной жизни. Т. имеют отчетливо выраженный двойственный характер: они
совмещают описание и оценку (норму) и выражаются описательно-оценочными высказываниями.
В Т. аккумулируется предшествующий опыт успешной коллективной деятельности, и
они являются своеобразным его выражением. С др. стороны, они представляют
собой проект и предписание будущего поведения. Т. — это то, что делает человека
звеном в цепи поколений, что выражает его пребывание в историческом времени,
присутствие в «настоящем» как звене, соединяющем прошлое и будущее. Две крайности в истолковании Т. — традиционализм и антитрадиционализм — противопоставляют Т. разуму: первый
ставит Т. выше разума, второй оценивает ее как предрассудок, который должен
быть преодолен с помощью разума. Т. и разум не противостоят, однако, друг
другу: Т. утверждается благодаря размышлению над прошлой деятельностью и не
требует слепого повиновения. Противопоставление Т. и разума, характерное для эпохи
Просвещения и для романтизма, не учитывало того, что разум не является неким
изначальным фактором, призванным играть роль беспристрастного и безошибочного
судьи. Разум складывается исторически, и рациональность может рассматриваться
как одна из Т. «...Рациональные стандарты и обосновывающие их аргументы
представляют собой видимые элементы конкретных традиций, которые включают в
себя четкие и явно выраженные принципы и незаметную
и в значительной мере неизвестную, но абсолютно необходимую основу
предрасположений к действиям и оценкам» (П. Фейерабенд).
Вместе с тем разум — это не одна из многих равноправных Т., а особая, можно
сказать, привилегированная Т. Он старше всех иных Т. и способен пережить
любую из них. Он является универсальным и охватывает всех людей, в то время
как все другие Т. ограничены не только во времени, но и в пространстве. Разум
— самая гибкая из Т., меняющаяся от эпохи к эпохе. Он представляет собой
критическую, и в частности, самокритическую Т. И, наконец, разум имеет дело с
истиной, стандарты которой не являются конвенциональными. Т. проходят через
разум и могут оцениваться им. Эта оценка всегда является исторически ограниченной,
поскольку разум всегда принадлежит определенной эпохе и разделяет все ее «предрассудки».
Тем не менее оценка разума может быть более широкой и глубокой, чем оценка
одной Т. с т. зр. какой-то иной, неуниверсальной и некритической. Разные Т. не просто сосуществуют
друг с другом. Они образуют определенную иерархию, в которой разум занимает
особое место. Противоположность Т. и разума носит относительный характер: Т.
складываются при участии разума, а сам разум является продолжением и
развитием имманентно присущей человеку Т. рациональности. «Даже самая
подлинная и прочная традиция формируется не просто естественным путем,
благодаря способности к самосохранению того, что имеется в наличии, но
требует согласия, принятия, заботы. По существу своему традиция — это
сохранение того, что есть, сохранение, осуществляющееся при любых исторических
переменах. Но такое сохранение суть акт разума, отличающийся, правда, своей
незаметностью» (Х.Г. Гадамер). Повседневная жизнь во многом опирается на Т., и апелляция к ней
— стандартный прием практической аргументации. Обращение к Т. — обычный способ аргументации в морали. Наши
моральные установления и поступки в значительной степени определяются Т. Все
попытки обоснования или усовершенствования системы морали, абстрагирующиеся
от Т., неизбежно остаются декларативными и не имеющими никаких практических последствий.
Совершенно нереально было бы ожидать от современной науки обоснования
какой-то новой морали. Аргумент к Т. неизбежен во всех научных рассуждениях, в которые
входит «настоящее» как тема обсуждения или как один из факторов, определяющих
позицию исследователя. «...В науках о духе, вопреки всему их методологизму, присутствует действенный момент традиции,
составляющий их подлинное существо и характерную особенность» (Гадамер). Фейерабенд Л. Избр. труды по методологии науки. М., 1986; Гадамер Х.Г.
Истина и метод. М., 1988, Ивин А.А. Теория аргументации. М., 2000. |
|
Традуционизм |
(от лат. traducere переводить)
– точка зрения христианства, согласно которой душа ребенка возникает не при
рождении тела, а при зачатии, из семени отца, что она не связана с телом, как
считает креационизм. Особенно рьяно
защищали эту точку зрения Тертуллиан и Лютер. |
|
Трайбализм |
(англ.-племя): формы организации (иногда скрытые) с целью
защиты клановых (родовых, племенных, жузовых) культурно-бытовых,
экономических, политических интересов, когда общегосударственные и
общенародные цели не учитываются или отступают на задний план. Т.
препятствует прогрессу страны, консолидации и единению этого народа, его
сотрудничеству с другими народами. |
|
Трактат |
научное сочинение в форме рассуждения (часто
полемически заостренного), ставящего своей целью в принципе определить подход
к предмету. |
|
Транзитивный |
(от лат. transire переходить)
– глагол, указывающий на дополнение, испытывающее действие подлежащего
(напр., «класть»); если такого дополнения нет и не может быть, то глагол
называется интранзитивным (напр., «лежать»). |
|
Транс |
(от франц. transe – оцепенение) – 1) Расстройство
сознания, проявляющееся автоматическим выполнением сложных актов поведения на
протяжении нескольких минут или более длительного времени, без осознания
окружающей ситуации и целей своих поступков. Т. наступает и оканчивается
внезапно. Воспоминания об этом периоде отсутствуют. Поведение человека при Т.
может казаться окружающим упорядоченным, он в состоянии отвечать на простые
вопросы, выполнять привычные действия. 2) Диссоциированное состояние
(отделение сознания от тела), характеризующееся отсутствием самопроизвольных
движений; ненормальное (сомнамбулическое) состояние сна при глубоком гипнозе,
сомнамбулизме, экстазе. |
|
Трансинтеллигибельный |
(от лат. trans — за и intelligibilis — постижимый) — выходящий за пределы
человеческого разума, непостижимый для него. Термин введен Н. Гартманом, отличавшим
Т. от иррационального: «Как трансобъективное надо
искать в направлении познанного (причем оно все более отодвигается в этом
направлении), так трансинтеллигибельное надо искать
внутри трансобъективного (причем оно все время
отодвигается в направлении познаваемого)». К области Т. принадлежит, в
частности, бытие-в-себе и бытие-для-себя; эта область обеспечивает связь
между объектом и субъектом. |
|
Транскреация |
в онтологии Августина Блаженного доктрина, согласно
которой творение мира Богом из ничего произошло не однократно, одномоментно,
а Бог творит мир (воспроизводит его в его бытии) в каждое последующее
мгновение после изначального создания. Концепция Т. была естественным
следствием принятого Августином резкого противопоставления земного и
небесного (в котором можно увидеть отзвуки дуалистических представлений, которые
разделял Августин в первый период своей жизни) в стиле «Бог – все, все без
Бога – ничто». Несмотря на то, что Бог сотворил мир в начале времен, мир не
может существовать далее сам, без Бога, без действия Его божественной длани.
Мир не может быть (даже сотворенный как таковой Богом) самостоятельным и
независимым в своем бытии, для того, чтобы мир
продолжал быть, Бог должен постоянно поддерживать его в его существовании.
Однако, можно задать вопрос: «Неужели Бог настолько слаб, что не может даже
сотворить мир, способный к автономному бытию?». Концепция Т. не стала
доминирующей в христианской теологии. |
|
Транскультура |
(transculture) - культура,
осознающая целостность всех своих дисциплинарных составляющих (научных,
художественных, политических, религиозных) и творящая себя сознательно в
формах этой целостности. Интегральное самосознание необходимо культуре,
представляющей огромный и все более разнородный агрегат наук, искусств,
традиций, профессий и конфессий. Почему сферой творчества может быть наука
или искусство, политика или философия, но не культура как таковая? Транскультура есть культура, творимая не внутри отдельных
своих областей, а непосредственно в формах самой культуры, в поле
взаимодействия разных её составляющих. Вместе с тем транскультура
создается на границах разных культур, где выявляются их нереализованные
возможности, смысловые и знаковые лакуны. В кругозор ХХ века привходит множество разных
культур, и их иноположность друг другу образует
поле перекрёстных культурологических изучений. Транскультура
есть практический результат деятельности культурологии и других гуманитарных
наук, создающих новые позиции остранения, "вненаходимости" по отношению ко всем существующим
культурам. Культурология - не просто знание, это особый способ транскультурного бытия: посреди культур, на перекрёстке
культур. Если другие специалисты так или иначе живут и действуют внутри
определённой культуры, бессознательно принимая на себя её определения, то
культуролог делает предметом определения саму культуру и тем самым выходит за
её предел. Этим достигается терапевтическое воздействие культурологии на
сознание людей, одержимых идеями и комплексами, навязанными той или иной
культурой. Обнажая условность каждой из них, культурология приближает нас к
безусловному. Таким образом, культурология содержит в себе предпосылки транскультурного движения - умножает степени свободы
внутри культуры, в том числе и свободы от самой культуры (в отличие от
варварства, которое, разрушая культуру, попадает обратно в плен к природе). Транскультура - это особое состояние человека, освобождённого культурой
от природы и культурологией от культуры. Этот транскультурный
мир ещё никогда по-настоящему не был описан, потому что сам путь к нему через
культурологию был открыт совсем недавно. Некоторые предварительные постижения
этого мира - в основном, его художественные интуиции - можно найти в описании
Кастилии и Игры у Г. Гессе ("Игра в бисер"), в произведениях Х. Л.
Борхеса, в размышлениях О. Шпенглера и Т. Манна. Не следует представлять
этого мира как чего-то замкнутого, обособленного, лежащего в стороне от
реальных, исторических культур. Скорее, этот транскультурный
мир лежит внутри всех существующих культур, как непрерывный Континуум,
объемлющий все культуры и лакуны между ними. Транскультурный
мир - это единство всех культур и некультур, тех возможностей, которые не были реализованы
в существующих культурах. В транскультуре
"Книга перемен" корреспондирует и взаимодействует с музыкой Баха и
теорией множества Г. Кантора. Но в отличие от гессевской
Игры, которая носила принципиально репродуктивный характер и исключала
творчество новых знаков и ценностей, транскультура есть творчество в
жанре и объеме культуры как целого. Если учёный, политик, художник, философ
творят культуру, то культуролог исходит из существующих культур как материала
своей работы и творит из них транскультуру,
пользуясь и философией, и наукой, и искусством, и политикой как инструментами
этого транскультурного творчества. Исследуя
существующие культуры, он вместе с тем творит мир возможных культур. Транскультура - это непрерывная
культурная среда, в которой возможные элементы так же значимы, как и
действительные. Концепция "транскультуры"
возникла в России в начале 1980-х, когда становится очевидным системный
кризис советской цивилизации, причем не только в ее официальных, но и
диссидентских, подпольных составляющих. Возникает идея воспользоваться уникальным свойством
российско-советской культуры - ее утопичностью, проектизмом,
тотальностью - и произвести из одного концептуального центра многоразличные
сферы и дисциплины, образующие новую, постсоветскую культуру. Транскультура исходит из опыта тотального
"управления культурой", "построения новой культуры",
"культурной революции", которые предпринимались в коммунистических
странах, но превращает тотальность из политического орудия в творческий
прием. Подобно тому как писатель, или художник, или философ создают
произведения в каком-то определенном жанре искусства - жанре романа, картины,
трактата, -
возникают произведения в жанре культуры как целого, точнее,
проекта такой культуры. Примером транскультурного
творчества могут служить деятельность московских групп "Коллективные
действия" А. Монастырский и др., "Медицинская герменевтика" О.
Ануфриева и П. Пепперштейна, питерских
"митьков", "тотальные инсталляции" и "Дворец
проектов" Ильи Кабакова, проект "Выбор народа" В. Комара и А. Меламида, такие междисциплинарные творческие объединения,
как Клуб эссеистов, клуб "Мысль и образ" и Лаборатория современной
культуры (Москва, 1982-1990). "Культура так относится к разнообразным
искусствам, как древесность - к разным породам деревьев. Мы в своем
российском саду разводим не деревья, а древесность, и получаем с нее не
плоды, а плодовость. Это некая абстракция или
эссенция культуры, которой важно сохранить себя и отличить от не-культуры, от
враждебного мира за оградой сада. Транскультура - это новый вид искусства, объемлющий все остальные. Сейчас такая пора, когда можно и нужно не только
что-то делать внутри определенной области искусства, философии, науки, но и
создавать целую культуру - как единое произведение. Именно так искони
существует культура в России - не как стихийное порождение почвы, народа, а
как искусственное и искусное создание. Вся русская литература от Ломоносова
до Блока - единое произведение, варьирующее 10-12 тем и героев. Сейчас
положение таково, что культура еще более компактна, ее может создавать один
человек или сплоченная группа людей, - не разнообразные произведения искусства,
а единство культуры как таковой". (М. Эпштейн, "Письма о транскультуре", 1983). В транскультуре часто
используются те жанры и формы, которые традиционно служили сохранению и иследованию культуры: склад, архив, музей, мусор, свалка,
экспонат, документ, отчет, реферат, каталог, альбом, комментарий... В этих
формах культура выступает как целое, поскольку предполагается, что она отжила
свое, наступило время ее сохранения, собирания. Именно потому, что культура опредмечена в этих жанрах регистрации и консервации, они
становятся ведущими в транскультуре, только
выступают уже как творческие, порождающие: культура осваивает все формы
собственного отчуждения. С середины 1990-х годов концепция "транскультуры" начинает распространяться и на Западе
в связи с кризисом концепции "многокультурия"
(multiculturalism). В отличие от "многокультурия", которое устанавливает ценностное
равенство и самодостаточность разных культур, концепция транскультуры
предполагает их открытость и взаимную вовлеченность. Здесь действует принцип
не дифференциации, а интерференции, "рассеивания" символических
значений одной культуры в поле других культур. Если "многокультурие"
настаивает на принадлежности индивида к "своей", биологически предзаданной, "природной" культуре
("черной", "женской", "молодежной" и т.д.), то
"транскультура" предполагает диффузию
исходных культурных идентичностей по мере того, как индивиды пересекают
границы разных культур и ассимилируются в них. Вместе с тем транскультуру
не следует отождествлять с глобальной культурой, распространяющей одинаковые
модели (преимущественно американские) на все человечество. Транскультура есть не общее и идентичное, присущее всем
культурам, но культурная разнообразие и универсальность как достояние одной
личности (о различии всеобщего и универсального см. Универсика).
Транскультура - это
состояние виртуальной принадлежности одного индивида многим культурам. Уже на основе сложившихся национальных культур транскультура продолжает то движение, которое было начато
выходом человека из природы в культуру. Если культура освобождает
"природного" человека от материальных зависимостей, опосредуя их
символически, то транскультура освобождает
культурного человека от символических зависимостей и предрасположений его
исходной, "врожденной" культуры. При этом место твердой
культурной идентичности занимают не просто гибридные образования
("афро-американец" или "турецкий эмигрант в Германии"),
но набор потенциальных культурных признаков, универсальная символическая
палитра, из которой любой индивид может свободно выбирать и смешивать краски,
превращая их в автопортрет. Транскультура - это новая символическая среда обитания человеческого
рода, которая примерно так же относится к культуре в традиционном смысле, как
культура относятся к природе. Kонцепция транскультуры подробно изложена в книге Элен Берри и
Михаила Эпштейна "Транскультурные
эксперименты: Российская и американская модели творческой коммуникации"
(Н-Й., 1999). Транскультура там определяется как
"раздвижение границ этнических, профессиональных, языковых и других
идентичностей на новых уровнях неопределимости и "виртуальности". Транскультура создает новые идентичности в зоне
размытости и интерференции и бросает вызов метафизике самобытности и
прерывности, характерной для наций, рас, профессий и других устоявшихся
культурных образований, которые закосневают, а не
рассеиваются в "политике идентичности", проводимой теорией многокультурия" (p. 25). См. также Культуроника. |
|
Транснациональный |
выходящий за пределы национальных границ, ставящий
под сомнение принцип национально-государственного суверенитета. |
|
Трансперсональная психология |
1) В широком смысле – то
же самое, что и Парапсихология, и используется для изучения возможностей
человека в бессознательном состоянии получать информацию, накопленную человечеством
за всю историю своего развития. 2) В узком смысле – область психологии,
исследующая глубинные, психические состояния человека на уровне подсознания.
Предметом эмпирического изучения Т. П. являются: высшие ценности,
объединенное сознание, предельное асенсорное
сознание и т. п. |
|
Транссексуал |
человек, испытывающий
глубокое и постоянное смещение между своим физиологическим полом и
приписанным гендерам. Иногда возникает желание изменить физиологический пол с
тем, чтобы он совпал с направлением субъективных ощущений гендерной
идентичности. Термин "транссексуал" был внедрен в 1953 г. |
|
Транссубъективный |
(от лат. trans – за и субъективный) – объект
(«ты», безличная вещь), находящийся по ту сторону, т.е. вне субъективного,
вне собственного Я, или отличный от субъекта (подлинной личности), не имеющий
метафизического (трансцендентного) значения. Транссубъективным
называется также для-себя-бытие. |
|
Трансфинитный |
(от лат. trans за и finis – конец) – бесконечный,
безграничный, находящийся за пределами конечного. |
|
Трансформация |
преобразование, превращение. |
|
Трансцендентализм |
(от лат. transcendere — переступать) —
концепция, ставящая во главу угла трансцендентное или трансцендентальное.
Первоначально термин использовался применительно к «трансцендентальной
философии» И. Канта и Ф.В.И. Шеллинга, затем для обозначения послекантовского идеализма и любой идеалистической
философии, предполагающей непременное наличие идеального или духовного в
чувственном опыте. В широком и уничижительном смысле Т. называется всякая
позиция, являющаяся «энтузиастической»,
«мистической», экстравагантной, непрактичной, порывающей со здравым смыслом и
т.п. |
|
Трансценденталии |
выходящие за пределы десяти аристотелевских категорий (см.:
Категории) наиболее общие характеристики всякого сущего, универсальные
свойства бытия. Учение о Т. сложилось в средние века (16 в.) и играло
определенную роль вплоть до 18 в. У истоков этого учения стоят Филипп Канцлер,
Роланд из Кремоны, Александр Гэльский, Альберт
Великий, опиравшиеся, в свою очередь, на сочинения Аристотеля, Авиценны и
Дионисия Ареопагита. Классическая интерпретация Т. восходит к Фоме
Аквинскому, выделявшему и упорядочивавшему определенным образом шесть Т.: с у
щ е е (ens), единое (unum), истинное (verum), благое
(bonum), вещь (res),
нечто (aliquid). Указанные Т. являлись сопряженными
с сушим характеристиками (passiones convertibiles). Другую группу Т. составляли
разделительные трансцендентальные атрибуты сущего (passiones
entis disi-unctae),
нашедшие свое развитие в философии Дунса Скота и
его последователей: необходимое — возможное, конечное — бесконечное, простое
— составное, акт — потенция, единое — множественное, причина — причиняемое,
субстанция — акциденция, первичное — вторичное и др. Дизъюнкция атрибутов
равнозначна сущему, как и любая из сопряженных с ним простых Т. С течением
времени вес разделительных трансцендентальных атрибутов сущего снижается, а
из простых сопряженных с сущим Т. остаются и воспроизводятся лишь единое,
истинное и благое (Х. Вольф, А.Г. Баумгартен и
др.); в таком виде тройка Т. вошла в произведения философов 19 и 20 вв. Круглое А.Н. Понятие трансцендентального у И. Канта: предыстория
вопроса и проблемы интерпретации // Вопросы философии. 1999. № 11; Lay R. Passiones
entis disiunctae. Ein Beitrag zur Problcmgeschichte
der Transzendentalienlehre // Theologie
und Philosophie. 1967. № 42; Hinske N. Verschiedenheit und Einheit der transzendentalen
Philosophie // Archiv fur Be-griffsgeschichte.
Bonn, 1970. Bd 14. |
|
Трансценденталистская концепция соотношения философии и
науки |
исторически первая, прошедшая длительную эволюцию от
античности до нашего времени, до середины XIX в. занимавшая монопольное
положение в культуре концепция, утверждавшая и обосновывавшая
гносеологический и социокультурный приоритет философии («метафизики»,
«натурфилософии») по отношению к частным наукам. Сущность этой концепции
выражена ее адептами в виде формул: «Философия – наука «наук»; «Философия –
царица наук». На практике это приводило к навязыванию умозрительных
философских схем бытия и познания частным наукам и стало существенным
фактором, тормозящим развитие науки уже к середине XIX в. Наиболее яркими
выразителями данной концепции явились Аристотель, Аквинский, Спиноза, Гегель,
Шеллинг, ортодоксальные представители диалектического и исторического
материализма и др. Хотя по мере эволюции трансценденталистской
концепции, претензии ее представителей на универсальную, объективную и
абсолютную истину философии были осознаны как несостоятельные, однако и
сегодня философское знание объявляется ими имеющим более высокий
гносеологический статус и общекультурное значение нежели частно-научное
знание, интерпретируемое лишь как множество полезных инструментальных
гипотез. |
|
Трансценденталисты |
1) группа амер. проповедников, литераторов, мыслителей (Э. Олкотт, Т. Паркер, Дж. Рипли, О. Браунстон,
Ф. Хедж, М. Фуллер и др.), объединившихся во втор. четв. 19 в. вокруг Р.Эмерсона и
Г. Торо. В 1836 Хеджем был основан «Трансцендентальный клуб» (название
возникло как презрительная кличка); в 1840—1844 Т. издавали жур. «The Dail» («Циферблат»);
ими было основано образцовое поселение «Brook Farm» (1841 — 1847) — проект в целом потерпел неудачу. Т.
выступали против сенсуализма, эмпиризма, рационализма Просвещения,
теологического догматизма, коммерциализации социальной и нравственной жизни.
Опосредованно опираясь на И. Канта и нем. идеалистов, они пытались
осуществить свою нравственно-социальную программу. Под трансцендентализмом
понимался идеализм (Эмерсон); трансценденталистом
считался тот, кто проявлял склонность уважать собственную интуицию. В
качестве основной Т. признавали некую сверхчувственную субстанцию — Верховную
душу или Бога — и считали возможным их познание в интуиции. Мир же как
таковой созерцается в Боге. Движение Т. в целом более значимо не как филос.
течение, а как проявление амер. оригинальности в духовной сфере. 2) Представители трансцендентализма как историко-филос. течения
или теоретико-познавательной позиции. Эмерсон Р.У. Соч. СПб., 1901. Т. 1; Он же. Высшая душа. М.,
1902; Он же. О доверии к себе. М., 1904; Писатели США о литературе. М., 1982.
Т. I; Торо Г. Уолден, или Жизнь в лесу. М., 1986. Паррингтон B.Л. Основные
течения американской мысли. М., 1962. Т. 2; Покровский Н.Е. Генри Торо. М.,
1983; Осипова Э.Ф. Эмерсон: писатель и время. Л., 1991; Покровский Н.Е. Ральф
Уолдо Эмерсон: В поисках своей Вселенной. Конкорд, 1995. |
|
Трансцендентальная
апперцепция |
(лат. transcendes
— выходящий за пределы, ad — при, perceptio — восприятие) — термин философии Канта,
обозначающий априорное, т. е. существующее до всякого опыта первоначальное
чистое и неизменное сознание субъекта, единство которого служит условием
единства опыта и единства мира явлений, получающего от него свои формы и
законы. |
|
Трансцендентальная
философия |
по Канту, с точки зрения его критицизма, это система
всех рассудочных понятий и принципов, поскольку они связаны с предметами,
которые даны нам чувственно и благодаря этому могут быть подтверждены опытом.
В нем. идеализме, особенно у Шеллинга, понятие трансцендентальной философии
имеет спекулятивно-метафизический смысл. |
|
Трансцендентальный |
(от лат. transcendens -
род. п. transcendents - выходящий за пределы), 1) в
схоластической философии то, что возвышается над всеми категориями и родовыми
понятиями; свойство осн. определений (трансценденталий) сущего, неотделимых от него и
вытекающих из его сущности непосредственно и с необходимостью. Обычно
различают шесть трансценденталий: вещь, сущее,
истину, добро, нечто, единое. Сущее – вещь в себе; при отрицании деления оно
есть единое, отделенное от др. сущих, – нечто; в отношении к познанию оно
истинно, в отношении к воле – добро, без учета воли – совершенно. 2) в
философии Канта трансцендентальная логика, трансцендентальная апперцепция –
рассудочный способ познания, заключающийся в способности объединять данные
опыта и априорные (доопытные, "чистые") формы мышления (рассудка) в
единую систему суждений и умозаключений. Следовательно, трансцендентальное –
то, что предшествует опыту, изначально априори, но дает возможность и делает
возможным познание в пределах опыта. Трансцендентальную философию Кант
разделяет на трансцендентальное элементарное учение (состоящее из
трансцендентального учения о чувствах и трансцендентальной логики) и
трансцендентальное учение о методе, определяющее формальные условия
завершенной системы чистого разума. Неокантианец Баух
дает более современную формулировку понятию трансцендентального:
следовательно, вместо какой-то таинственной вещи или сущности, которые не
должны иметь никакого отношения к опыту, понятие трансцендентального
обозначает прежде всего проблему теории познания, затем саму теорию и,
наконец, ее метод. В настоящее время трансцендентальным называют большей
частью то, что связано с предпосылками возможного опыта. Оно противоположно ТРАНСЦЕНДЕНТНОМУ, которое
обозначает все то, что "выходит" за рамки опыта, чувственности; то,
что нельзя постичь в опыте, сверхопытное, запредельное, внечувственное (бесконечность
Вселенной, непостижимость Бога, неисчерпаемость Человека, абсолютная Свобода,
тайна Нравственности и т.д., все то, что Кант назвал
"вещами-в-себе"). Трансцендентное непознаваемо в плане опыта и
логики, о нем можно только размышлять, философствовать. |
|
Трансцендентальный
идеализм |
(от лат. переступающий,
выходящий за предел) - в схоластической
философии средневековья - сверхкатегориальные понятия, выражающие всеобщие
сверхчувственные свойства бытия, постижение которых происходит интуитивно,
вне всякого опыта. И.Кант доказывал, что главным условием возможности достижения
достоверных, всеобщих и необходимых знаний о
явлениях природы (т.е. научных знаний) выступает наличие
в сознании субъекта априорных форм чувственности
(пространство, время) и категорий рассудка (причинность, необходимость). Изначально присущие субъекту формы познавательной
деятельности, по Канту, порождаются его трансцендентальными способностями,
происхождение которых Кант не исследовал, поэтому представил субъект познания
неисторично. |
|
Трансцендентное по отношению к
переживанию |
уклоняющееся от способности переживать; так называют
в психологии физическую действительность,
поскольку мы не можем сделать ее чем-то внутренним с помощью опыта, но
тем не менее она дает знать о своем существовании, воздействуя на нас. Так,
напр., трансцендентными по отношению к переживанию являются процессы, которые
совершаются в органах чувств, в нервных путях и в центральной нервной системе
и имеют следствием ощущения; трансцендентным
по отношению к переживанию является также все, что извещает о себе
посредством нашего настроения (см. Состояние);
не воспринимаемые чувствами процессы в пищеварительном тракте, процессы
кровообращения и т. д., изменения давления воздуха, содержания в воздухе
влаги и электричества и т. д., вообще всего, что вызывает раздражение. |
|
Трансцендентный |
(от лат. transcendens —
перешагивающий, выходящий за пределы) — возникший в схоластической философии
основополагающий термин философии и теологии; истоки его уходят в антич. философию. 1. Т. как противоположность имманентному — термин для обозначения
преодоления определенной сферы представлений, способов бытия, выхода за те
пределы, в рамках которых остается имманентное. Первоначально использовался в
схоластической философии и теологии в онтологической спекуляции о боге,
«перешагивающем» все сотворенное бытие и являющемся «потусторонним». 2. Т. как синоним трансцендентального — в докантовской,
прежде всего схоластической философии термин для обозначения особой группы
«имен», выходящих за пределы аристотелевских категорий и являющихся наиболее
общими определениями сущего — «nomina transendentia», которые в последующей философии стали
называть трансценденталиями. 3. Т. как противоположность трансцендентальному — термин
критической философии И. Канта, отрицавшего тождественность
трансцендентального и Т. и определявшего Т. как то, что выходит за пределы
возможного опыта, устраняет границы возможного опыта и повелевает их
переступить, как то, что выходит за пределы области, в которой допустима
деятельность чистого рассудка. Указанное кантовское различение было
воспринято в дальнейшем многими философами, хотя самим Кантом оно соблюдалось
не всегда строго. В
гносеологическом смысле трансцендентное обозначает, что мы познаем не то, что
задержится в сознании, в опыте, а то, что находится вне нас. Признание
трансцендентного приводит к антитезе «мышление – бытие» и порождает трудный
вопрос: как возможно познать мыслью то, что само мыслью не является, как
мысль овладевает немыслью? В онтологическом смысле это есть признание
существования бытия, которое в то же время не является объектом наших мыслей,
восприятий. Кант И. Критика чистого разума. М., 1994; Гуссерль
Э. Картезианские размышления. СПб., 1998; Knittermeyer H. Transzendent
und Transzendental // Festschrift fur Paul Natorp zum 70 Geburtstage. Leipzig, 1924; Ingarden
R. Die vier Begriffe der Transzendent und das Problem des Idealismus
bei Husserl // Analecta husserliana
1. 1971; Honnefelder I. Transzendent
oder transzendental: tlber die M6glichkeit von Metaphysik
// Philoso-phisches Jahrbuch.
1985. № 92; Transzendenz. Zu einem
Grundwort der klassischen
Metaphysik. Paderborn; Wien, 1992. |
|
Трансцендентный мир |
Мир "вещей
в себе" в философии И. Канта. |
|
Трансценденция |
(лат. transcendens,
transcendentis — выходящий за пределы) — в самом широком
смысле означает переход границ между двумя областями, в особенности из
области посюстороннего в область потустороннего (трансцендентного). В
метафизическом понимании трансценденция – переход
из сферы возможного опыта (природы) в сферу, лежащую по ту сторону его, а у
Маркузе – воображаемый прыжок за пределы данного социального мира с его
репрессиями, давлениями и жертвами, ориентированными на реальность, к идее
возможного будущего социального порядка, в котором высвобождается часть
подавленной энергии либидо. Основоположения,
применение которых вполне удерживается в границах возможного опыта, мы будем
называть имманентными, а те основоположения,
которые должны переходить за эти границы, мы будем называть трансцендентными
(Кант); см. Трансцендентальный. Этот
термин имеет важное значение в философии Канта, который считал, что познание
человека не способно проникнуть в Т. мир, мир "вещей в себе". При
попытках теоретического описания сущности Т. возникает знаменитый «парадокс Трансценденции». Трансцендентным, например, является мир
идей по отношению к миру вещей в философии Платона, Бог по отношению к миру в
христианстве, ноумены (вещи сами по себе), другие трансцендентальные субъекты
по отношению к миру феноменов (вещей для нас), к объективному миру трансцендентального
субъекта «человек» в гносеологии Канта. Николай Гартман говорил о необходимой
трансценденции, обусловленной, в частности,
дуализмом познавательного акта: в познании всегда противостоят друг другу
познанное и познаваемое. Противоположность между ними не может быть снята и
имеет характер обоюдной изначальной разделенности или трансценденции.
Он выделяет 4 слоя трансцендентности: познанное (objectum),
подлежащее познанию (objiciendum),
непознанное (трансобъективное) и непознаваемое
(иррациональное или трансинтеллигибельное); см. Познание. Особый смысл имеет понятие трансценденции в философии экзистенциализма. У Хайдеггера трансценденция
есть вызванный страхом переход от несобственного человеческого существования
к полноценному существованию, экзистенции,
но она ни в коем случае не есть выход из трагической безвыходности самого
человеческого существования (см. Заброшенность).
По Сартру, человек трансцендентен, ибо он выходит за рамки любого
возможного опыта, который им может быть приобретен; но человек является также
и трансценденцией, ибо обладает способностью к трансценденции: человек трансцендирует
любую вещь, как только превращает ее в «свой» предмет, делает ее объектом
своего обсуждения (напр., придавая ей в это время какое-нибудь значение),
своего познания, своей деятельности. В собственном смысле трансценденция
фигурирует и в христ. экзистенциализме, и у
Ясперса, который требует, чтобы личность своей неустанной деятельностью
возвышала настоящее до масштаба трансценденции, т.
к. благодаря переходу от чистого бытия мира, т.е. «самого Май», к самобытию, т.е. к самости, настоящее становится
свободным. Ясперс выделяет три ступени трансценденции:
1) трансцендирование от того, что может мыслиться,
к тому, чего нельзя мыслить; 2) происходящее в результате этого прояснение экзистанциального отношения к трансценденции;
3) чтение шифрованного текста (см. Шифр),
делающее возможным высшую степень экзистенциального прояснения. Термин, означающий, в противоположность
имманентному, то, что находится за пределами сознания, познания и опыта. |
|
Трансцендирование |
(от лат. transcensus –
выход) – выход за пределы чего-либо, переступание границ. В философии
экзистенциализма Т. – одна из основополагающих характеристик человеческого
бытия (см. экзистенция), которое есть «постоянный проект самого себя»
(«Существование предшествует сущности»). |
|
Трансцензус |
форма перехода от субъекта к объекту и наоборот. |
|
Тревожность |
чувство опасения или страха, часто не вполне оправданное.
Тревожность отличается от настоящего страха, т. к. последний появляется в
ответ на явную, непосредственную опасность, напр. когда кто-либо угрожает
физической сохранности человека. В противоположность этому тревожность
возникает в ответ на достаточно безобидные ситуации или является результатом
субъективных внутренних эмоциональных конфликтов, причины которых человек
может сам и не осознавать. Тревога не относится ни к
какому конкретному объекту, поэтому для нее характерно общее и более глубокое
беспокойство, когда затронута вся психика человека. Некоторая
тревожность неизбежно проявляется в то или иное время в течение дня, и это
нормально. Однако устойчиво сохраняющаяся, сильная, хроническая или
возникающая вновь и вновь тревожность, которая проявляется не в результате
возникших в реальной жизни стрессов, обычно считается признаком эмоциональных
нарушений. Так, тревожный страх
смерти сам по себе чрезвычайно размыт и не сопровождается никаким четким
представлением, а лишь чувством поражения и «окончания» всех наших
представлений (Гегель). В экзистенциалистской философии слово «тревога»
приобрело значение «метафизического беспокойства», которым пропитаны
индивидуальные страдания человека. Она дает представление об иррациональности
нашего положения и об абсурдности нашей жизни. Тревожность
вызывается многими причинами. Зигмунд Фрейд
смотрел на тревожность как на симптоматическое проявление внутреннего
эмоционального конфликта, вызванного тем, что человек бессознательно
подавляет в себе ощущения, чувства или импульсы, которые являются для него
слишком угрожающими или раздражающими. Тревожность также рассматривается как
то, что возникает в ответ на угрозу Я или самооценке, как это бывает при
неадекватном проявлении в сексуальной сфере или на работе. Бихевиористы рассматривают тревожность как неудачную
заученную реакцию на угрожающие события, имеющие место в реальной жизни;
возникающая при этом тревожность становится привязанной к обстоятельствам,
ассоциирующимся с данным событием, и, т. о., эти обстоятельства начинают
служить спусковым крючком тревожности человека независимо от какого бы то ни
было угрожающего события. Если человек недостаточно контролирует у себя
проявление тревожности, то у него может развиться состояние повышенной
тревожности, приступов раздражительности, усиления сердцебиения и страха
смерти или страха умопомешательства. Такое психическое расстройство относится
к классу неврозов. Др. виды расстройств, связанных с тревожностью, включают
ипохондрию, истерию, навязчивые состояния, фобии и шизофрению. |
|
Трест |
одна из форм монополистического объединения
предприятий с централизацией производственных и коммерческих операций. |
|
Трех стадий закон |
закон, сформулированный основоположником позитивизма
О. Контом, согласно которому интеллектуальное развитие человечества (равно
как и отдельного нормального человека) в его «различных возрастах», развитие
способов объяснения окружающей реальности последовательно проходит три фазы:
1) теологическую (преобладает религиозно-мифологическое мышление, все
непонятное объясняется вмешательством «высших сил», Бога или богов, духов);
2) метафизическую (преобладает отвлеченное, формальное мышление,
умозрительные модели, в принципиальных
объяснениях доминируют ссылки на действие абстрактных сил и принципов
– «жизненной силы», «трансцендентальных форм», «имманентного стремления к
форме, она же цель» и т.д.); 3) позитивную (преобладает научное мышление,
когда мы имеем дело лишь с гипотезами и теориями, проверяемыми фактами |
|
Триада |
(от греч. trias, род. п. triados — «троица») — метод
филос. конструирования, в античности широко применявшийся в платонизме и неоплатонизме.
Принцип Т. использован во втором письме Платона при описании структуры
универсума (учение о трех царях всего). Представители среднего платонизма
учили о трех началах («образец — демиург — материя») и трех ступенях бытия
(«ум-нус — душа-псюхе — космос»). Эта последняя Т.
была истолкована Плотином как Т. «начальных ипостасей», как реализация и
форма проявления более высокого принципа — Единого; наряду с этим у Плотина и
Лорфирия признавалась Т. надкосмических
сверхчувственных «природ» («единое — ум — душа»). Более отчетливо принцип Т.
как метод филос. конструирования проявился в Т. категорий платоновского «Филеба» «предел — беспредельное — число», где число —
средний член между двумя противоположностями; в «умной» Т. «бытие — жизнь —
ум» у Плотина, где «умная» жизнь совмещает в себе «объективность» бытия и
«субъективность» мысли. Последующие неоплатоники (начиная с Прокла) понимали
эту Т. как Т. умопостигаемого, мыслящего и умопостигаемого-и-мыслящего миров
в пределах ума. Чисто методический смысл, не предполагающий конкретного
онтологического истолкования, имеет неоплатоническая Т. «пребывание — выступление
— возвращение», наиболее полно применяемая у Прокла; третий член данной Т.
объединяет крайности первых двух и представляет собой некую «середину» между
ними; чисто конструктивный характер данной Т. не предполагает понимания ее
как последовательного движения во времени. Христианское учение о Т. (Троице), используя мыслительные модели
неоплатонизма, существенно отличается от неоплатонической доктрины: ипостаси
христианской Т. — «лица», а не безличные сущности, и они находятся на одном
онтологическом уровне («единосущны»), в отличие от нисходящих ступеней Т. у
неоплатоников. Принцип Т. получает широкое развитие в классической нем.
философии у И.Г. Фихте, Ф.В.И. Шеллинга и особенно Г.В.Ф. Гегеля, который
превратил Т. в универсальную схему всякого процесса развития: тезис (исходный
момент), антитезис (переход в противоположность, отрицание), синтез
противоположностей в новом единстве (снятие, отрицание отрицания). Всякий процесс развития, согласно Гегелю, проходит
три ступени: тезис, антитезис и синтез. Каждая следующая ступень отрицает
предыдущую, превращаясь в ее противоположность, а синтез не только отвергает
антитезис, но и соединяет в себе по-новому некоторые черты обеих предыдущих
ступеней развития. Синтез, в свою очередь, является началом новой триады и т.
д. В триаде отражается одна из особенностей развития, когда на основе
проделанного пути вновь достигается исходный пункт, но на более высокой
ступени – спираль. |
|
Триединства проблема |
центральная проблема коллективистического (в частности,
средневекового и тоталитарного) мышления, постулирующего неизбежный переход
от существующих несовершенных общества и человека к будущему, совершенному во
всех отношениях социальному миру («раю на небесах» или «раю на земле»). Согласно христианскому догмату триединства, единая божественная
сущность есть внутри себя личностное отношение трех «ипостасей», или «лиц», —
Отца (первоначала), Сына (логоса, т.е. абсолютного смысла) и Святого Духа
(«животворящего» начала жизненной динамики). Встает естественный вопрос, живо
занимавший средневековую теологию (и ее служанку — философию) и не потерявший
остроты также для христианской теологии наших дней: как могут быть
тождественными и одновременно различными (триедиными) три сущности,
составляющие Святую Троицу? Как согласовать единство и простоту Бога с
троичностью представляющих его лиц? Догмат триединства утвердился в христианстве довольно поздно и
после жестоких споров. Будучи уже принятым II Вселенским собором, он
продолжал вызывать все новые толкования и послужил отправным пунктом различных
ересей. Проблема триединства обсуждалась в течение многих столетий, и уже это
говорит о том, что за нею стоит какое-то реальное, хотя, быть может, и не
особенно ясное содержание. В теологии со времен Августина распространена аналогия между троичностью
божества и структурой внутренней жизни человеческого духа. Однако эта
аналогия поверхностна и ничего не объясняет. В самом известном теологическом
трактате Боэция «О троичности», которым пользовались практически все, кто
писал в средние века о божественном триединстве, отстаивается идея, что
троичность Бога не может быть предметом философского доказательства. Это
сверхразумная, а значит, и сверхфилософская истина,
данная только в вере. Философия может разъяснить с помощью каких-то аналогий,
как следует понимать триединство, но она не способна доказать его. Позднее
религиозный мистик Я. Бёме прямо заявил, что
божественное триединство — это чудо, и как всякое чудо, оно вообще
непостижимо с помощью разума: «В том и состоит великое чудо, что Бог из одного
сделал два, и эти два все же остаются одним». В 19 в. определение Бога как
триединого уже почти не принималось всерьез. Теологи ссылались на то, что оно
старше самого христианства, заимствовавшего его у более ранних религий и
потому не несущего за него полной ответственности. Против такого подхода резко высказался Г.В.Ф. Гегель,
подчеркнувший, что Т.п. — центральная в христианстве и что в своем учении о
триединстве оно схватило самую глубокую суть дела. К этой мысли Гегеля можно
добавить, что догмат триединства должен быть ключевым не только в
христианстве, но и во всякой др. религии, предсказывающей будущий переход
человека и человечества в некий иной, совершенный во всех отношениях мир.
Более того, та или иная форма утверждения триединства характерна не только для
средневекового, но и для всякого коллективистического мышления (см.:
Индивидуалистическое общество и коллективистическое общество). Решение Гегелем Т.п. сводится к следующему: идея триединства не
является сверхразумной, она может быть постигнута человеком, и ее постижение
«есть всеобщая основа всего, что рассматривается согласно истине»; догмат
триединства непосредственно связан с динамическим истолкованием Бога и его
связей с миром, с пониманием Бога не как события или состояния, а как
процесса; для решения Т.п. необходима диалектика, ибо только она способна
представить Бога как конкретное единство. Это решение можно охарактеризовать
как мистико-диалектическое. Гегель признает мистическое единство трех
божественных ипостасей, но считает нужным, используя диалектику,
сформулировать и разумные основания триединства. Надо отметить, что уже в
средневековой философии достаточно распространенным было убеждение, что
познание Бога требует соединения вместе несовместимого, т.е., выражаясь
гегелевским языком, требует диалектики. «В первопричине бытия нужно
утверждать все, что где-либо утверждается в сущем и ему приписывается как
качество — ибо она есть причина всего этого; и опять-таки все это надо
отрицать в ней, в собственном смысле, потому что она возвышается над всем этим;
и не надо думать, что здесь отрицания противоречат утверждениям, ибо
первопричина, возвышаясь над всякими ограничениями, превосходит и все
утверждения и отрицания» (Псевдо-Дионисий (Ареопагит)). Познание Бога и его
связей с земным миром стоит, т.о., выше
формально-логического требования непротиворечивости. Средневековая проблема Святой Троицы представляет собой
характерную для той эпохи формулировку самого важного для средневекового
сознания вопроса о переходе от реального, земного мира к будущему, небесному.
Земной мир, мир Бога-Сына, является порождением мира небесного, мира
Бога-Отца. Предназначение первого — быть только ступенью для достижения
второго. Два мира тождественны и вместе с тем различны. Постоянное и
неуклонное движение от земного к небесному, проходящее через мышление И душу
средневекового человека — это и есть Святой Дух, связывающий два мира. В тоталитарном обществе ключевая для коллективистического
сознания Т.п. предстает как вопрос о неизбежном переходе от исходного несовершенного
общественного строя к будущему совершенному обществу, своего рода «раю на
земле». В коммунистической теории этот переход от капитализма к коммунизму
диктуется объективными законами истории, определяющими диалектику социального
развития. В национал-социализме переход связывается с идеей избранности
определенной нации и волей провидения, благоволящего к ней и ее вождю. Как и
всякое коллективистическое общество, тоталитарное общество является
переходным, и как таковое оно должно решить свою историческую версию Т.п.:
связать несовершенный нынешний и совершенный будущий миры. Соотношение этих
двух миров — предмет постоянных ожесточенных споров и в коммунизме, и в
нацизме (последовательные этапы эволюции социализма от «победившего
полностью, но не окончательно» до «развитого социализма»; этапы реализации
совершенного, чисто арийского общества). Коллективизм (в частности, средневековый умеренный коллективизм
и тоталитаризм) противопоставляет совершенный будущий мир несовершенному
нынешнему миру и декларирует неизбежный, предначертанный то ли волей Бога, то
ли законами истории переход от первого из них ко второму. Между этими мирами
должна быть установлена отчетливая и понятная каждому связь. В средние века
совершенный мир помещался на небесах и представлялся Богом-Отцом;
несовершенный земной мир представлялся Богом-Сыном. Проблема связи между
этими двумя мирами мыслилась как отношение между двумя «ипостасями» Бога и
решалась мистически: они связывались неким третьим «лицом» — Богом-духом. В
коммунистической идеологии совершенный мир, отделенный от человека не
пространством, а временем, низводится с небес на землю и именуется
коммунизмом; несовершенный мир, появившийся в результате эпохального события,
подобного рождению Христа (социалистической революции), называется социализмом.
Связь между этими двумя мирами является основной проблемой коммунистического
сознания. Она не может быть предметом чистой веры и должна мыслиться уже
диалектически. Бёме Я. Аврора, или
Утренняя заря в восхождении. М., 1914; Антология мировой философии. М., 1969.
Т. I. Ч. 2; Гегель Г.В.Ф. Философия религии: В 2 т. М., 1977. Т. 2; Ивин А.А.
Философия истории. М., 2000. |
|
Тривиалогия |
(trivialogy) - изучение
тривиальностей и незаметностей, будничной жизни в
целом, а также понятия "обыкновенное" и его проявлений в культуре.
"Тривиальный" - от латинского "trivium",
буквально - место пересечения трех дорог; слово стало обозначать
обыкновенное, пошлое, рутинное по ассоциации с проезжим местом, всеобщей
толкучкой на перекрестке (сходного происхождения - собственно русские слова
"пошлое" и "избитое"). Обыкновенное - а не политическое, не эстетическое,
не техническое, не математическое - охватывает собой бОльшую
часть человеческой жизни. Однако не существует науки об обыкновенном - "тривиалогии" или "ординарики"
- которые могла бы хоть отдаленно сравниться по своему весу и значению с
политэкономией, математикой, эстетикой. Только в самое последнее время
обыкновенное как таковое начинает привлекать внимание гуманитарных наук. Существует множество прикладных дисциплин, научных
исследований, периодических изданий, посвященных активным формам досуга -
путешествиям, спорту, садоводству, кулинарии и т.д. Тривиалогия
посвящена бесцельному, бесполезному, внешне пассивному времяпрепровождению.
Что мы делаем, когда ничего не делаем? Каковы минимальные формы человеческой
активности и как в них проявляется личность и человечность? Что такое
повседневное, незаметное и неотмеченное, и каковы способы его осознания и
описания? Глазеть в окно, шляться по улице - можно ли быть мастером и
знатоком этих никчемных дел? Теория будней, метафизика пустяков, шалостей,
мельчайших дел, безделок и безделья. Эпиктет учил "жить незаметно"
, но это вовсе не значит, что незаметное для других должно оставаться
незаметным и для нас самих. Каждый человек есть наилучший теоретик своей
единственной жизни. В отношении бесценного материала обыкновенности нас не
может заменить ни Платон, ни Гегель, ни Маркс, никакой учитель человечества. Тривиалогия - приглашение каждому стать теоретиком самого
себя и тех единичных вещей, которые мы избираем в спутники своей жизни.
Почему один не может жить без футбола, другой - без курительной трубки,
третий без альбома марок, четвертый - без какого- нибудь
кувшинчика, бантика, булавочки. Или не имея опыта
осязания ладонью холодного оконного стекла или шершавой коры дерева. Что же
означают эти обыкновенные опыты в жизни каждого из нас и что они прибавляют к
нашему знанию феномена человеческого? Тривиалогия - это микрология повседневности.
Страницы данной дисциплины состоят сплошь из полей, записанных случайными,
второстепенными вещами, которые ни в каком отношении не являются главными.
Например, как пальцы ощущают влагу и как морщится на них кожа от долгого
пребывания в воде. Или вот чесание ступней, проникновение пальцев рук между
пальцами ног, приятное почесывание в этих промежутках - это делается
машинально, доставляет некое слабое удовольствие, но не настолько, чтобы это
становилось главным занятием, и никогда на этом не сосредотачивается наше
внимание и мысль. Хотя может быть для кого-то, в какие-то минуты жизни,
осязание морщинистой кожи на мокрых пальцах рук или медленное почесывание
между пальцами ног становится важным и осмысленным занятием-переживанием. Тривиалогию интересуют
такие незаприходованные мелочи опыта, для которых нет никакой рубрики в
каталогах знания (см. Микроника). Вас. Розанов называл это "ковырянием в
носу" и считал такой пустяк более вечным, чем все империи и другие
крупные создания человеческой воли, которые именно в силу своей крупности
быстро разваливаются. Возможно, за этими пустяками - не только вечное, но и в
особенности будущее, поскольку в них человеческое выявляется наименее
предумышленно, а значит, в наименьшей степени воспроизводимо искусственным
разумом (см. Гуманология). Когда-нибудь спросят:
что такое человеческое? - и даже не подумают о Платоне, Гегеле, Наполеоне,
потому что все это уже станет содержанием философских и исторических машин. А
ответом будет: запустить пальцы рук между пальцами ног и там медленно
почесывать - вот это человеческое. Тихая жизнь, как предмет тривиалогии,
- это резерв нашей самой долгосрочной, бессознательной
памяти, которая пробуждается под воздействием гипноза, физической травмы
мозга или под угрозой неминуемой гибели. В своей книге "Эпилепсия и
функциональная анатомия мозга" Уилдер Пенфилд показываeт, что в таких
самопроизвольных вспышках памяти, какие случаются перед смертью или в
экстремальных обстоятельствах, встречаются только самые рутинные образы,
вроде вечерней поливки цветов или чистки овощей. Нет ничего, связанного с
обобщениями, сильными эмоциями, сложными профессиональными задачами, принятием
ответственных решений. Ни один из пациентов не увидел и намека на секс или
флирт. Нет ничего, к чему сознание могло бы впоследствии вернуться и наслоить
поздние оценки, чувства, настроения. Припоминается именно тот фон, который
окружает человека в обыденной жизни, не вызывая заметного к себе отношения,
та часть жизни, которая проходит мимо сознания и, как писал Пруст,
"благодаря забвению сохраняется во всей своей неприкосновенности". Правда, задача тривиалогии
- именно ввести тихую жизнь в поле сознания и, следовательно, вывести ее из
запаса тех бессознательных впечатлений, которые остаются в резерве глубинной
памяти. Но безотчетная жизнь все равно простирается вокруг нас в
бесконечность, из нее можно зачерпнуть лишь каплю - и рассмотреть на свет кишение ее мельчайших форм, внесобытийных
фактов, микробов и вирусов повседневного существования. |
|
Тримурти |
(санскр. – имеющий три формы) – проповедуемое с
первых веков Р. X. учение
брахманов о том, что божество проявляет себя как Брахма (Бог-творец), Вишну
(Бог-хранитель) и Шива ( Бог-разрушитель). |
|
Трипитака, Типитака |
(санскр. Tripitaka, пали Tipitaka — «Три корзины [текстов]») — канонические
собрания текстов школ классического буддизма, включавшие «Виная-питаку» («Корзину дисциплинарных правил»), «Сутра-питаку» («Корзину наставлений») и «Абхидхарма-питаку»
(«Корзину доктрин»), воспринимаемого
верующими как свод откровений Будды в изложении его учеников. В 1871 г. в
Мандалае (Бирма) собор из 2400 монахов утвердил единый текст Трипитаки, который был вырезан на 729 плитах мемориала в Кутодо – месте паломничества буддистов всего мира. Эту трех-частную структуру канонических собраний текстов можно
считать линией демаркации между классическим буддизмом (который принято
некорректно называть хинаяной) и теми реформаторскими течениями, которые
обозначали себя как махаяна и создавали др. собрания авторитетных текстов, в
значительной мере имитировавшие тексты Т. (прежде всего диалоги «Сутра-питаки»), но не следовавшие принципам трех-частного
канона. Отдельные компоненты Т. на различных инд. языках, в т.ч. на санскр. и
гибридном санскр., а также среднеиндийских языках сохранились в преданиях
многих влиятельных школ, напр. у махасангхи-ков, сарвастивадинов, мулясарвастивадинов,
дхармагуптаков, кашьяпиев
и др., но полное каноническое собрание Т., составленное на древнем среднеиндий-ском языке пали, принадлежит только
«ортодоксальной» школе тхеравадинов. Тексты Т.
собирались, передавались изустно, модифицировались наставниками,
проповедниками и миссионерами буддийских общин в течение по крайней мере пяти
веков, и потому материал палийской Т. относится к широкому континууму от
времени жизни Будды (по современной датировке Г. Бехерта
и его школы 5 в. до н.э.), некоторые проповеди которого, вероятно, сразу меморизировались специальными рецитаторами
его общины вплоть до частичной записи их на пали в 1 в. до н.э. Однако
процесс «канонизации» наследия тхеравадинов отнюдь
не завершился. Тексты Т. продолжали создаваться заново, редактироваться,
записываться и переписываться вплоть до 5 в. — времени создания «сплошного»
комментария к Т. — палийской переработки сингальских комментариев коллегией
экзегетов, возглавлявшихся Буддагхосой.
Потому историческая аутентичность текстов Т. (которые в целом располагаются, т.о., в рамках тысячелетия) в каждом случае требует
специальных изысканий. «Виная-питака» палийской Т. состоит из
трех разделов: в первом излагается монашеский устав (в 227 «статьях»), во втором
дисциплинарные правила «разбавляются» дидактическими преданиями, третий
состоит из вопросов и ответов по дисциплинарным проблемам. «Сутта-питака» включает пять разделов — «Дигха-никая» («Корпус пространных [наставлений]»), «Маджджхима-никая» («Корпус средних наставлений»), «Самъютта-никая» («Корпус связанных [наставлений]»), «Ангуттара-никая» («Корпус [наставлений], возрастающих на
единицу») и «Кхуддака-никая» («Корпус кратких
[наставлений]). Последнее собрание текстов оформилось позднее остальных и включает
самый разнообразный материал, в т.ч. «Дхаммападу» —
знаменитую антологию дидактических стихов, «Суттанипату»
— сборник проповедей Будды в стихотворной форме, «Песни монахов», «Песни
монахинь», «Джатаки» (547 сказочных описаний
предшествовавших рождений Будды) и ряд др. сборников. «Абхидхамма-питака»
представлена семью трактатами, в которых «учительный» материал «Суттапитаки» и доктринальный материал др. происхождения
систематизируется по нумерологическим группам топиков: «Дхаммасангани»
(«Исчисления предметов учения»), «Вибханга»
(«Классификации»), «Катха-ваттху» («Предметы
дискуссий»), «Пуггала-паннати» («Описание
индивидов»), «Дхатукатха» («Обсуждение элементов»),
«Ямака» («Парные предметы») и «Патт-хана»
(«Обусловленности»). Тексты «Сутта-питаки» — основные
источники наших сведений о начальном периоде индийской философии — шраманской эпохе инд. культуры. К ним относятся в первую
очередь «Брахмаджала-сутта» («Наставление о сети
Брахмы») «Дигха-никаи», излагающая десять
мировоззренческих предметностей в 62 «позициях» анонимных филос. кружков «шраманов и брахманов» — как «догматиков», так и
«скептиков». В «Саманнапхала-сутте» («Наставление о
плодах подвижничества») того же собрания текстов представлены основные
фрагменты, выражающие филос. кредо шести наиболее популярных учителей шраманского периода — материалиста Аджита
Кесакамбалы, адживиков Пурана Кассапы, Пакудха Каччаяны и знаменитого Маккхали Госалы,
скептика-«скользкого угря» Санджаи Белаттхипутты и
основателя джайнизма, фигурирующего под именем Нигантха
Натапутты. Основные позиции «детерминистов» и
«активистов», а также воззрения большинства из названных философов изложены
также в «Апаннака-сутте» («Наставление об
очевидном») и в «Сандака-сутте» («Наставления Сандаке») Маджджхима-никаи. Ряд
сутт, излагающих диалоги Будды со странствующими
философами-париббаджаками, документируют
диалектическое искусство самого основателя буддизма как одного из
философов-полемистов той эпохи. Целый ряд сутт,
начиная с предположительно первой его проповеди — «Дхаммапаваттана-сутта»
(«Наставление о колесе дхармы») — свидетельствует о «положительной философии»
Будды в виде учения о четырех «благородных истинах» о страдании, попытке
замещения Я динамическими «группами» индивидуальной психофизической
организации, схеме взаимозависимого происхождения состояний индивида. Тексты
«Абхидхамма-питаки» — важнейшие источники по
разномыслию в рамках школ классического буддизма, а также по опытам системной
аналитики понятий в классическом буддизме. Елизаренкова Т.Я., Топоров
В.Н. Язык пали. М., 1960. |
|
Три сердца |
распространенная даосская метафора,
характеризующая три этапа процесса «внутренней алхимии» (см. Нэй-гун). Адепт,
приступающий к духовному самосовершенствованию, обладает «человеческим» (или
«безрассудным») сердцем, которое руководствуется переменчивыми страстями и не
позволяет сосредоточиться на Истинном Пути. Смиряя это сердце и наполняя его прежденебесной энергией, он обретает «сердце Дао» (или
«светящееся сердце»), которое знает Истинный Путь и подчиняет все эмоции
адепта единой цели. Продвигаясь по этому Пути и наполняя сердце прежденебесным духом, адепт обретает «сердце неба», или
«сокровенный проход», через который его душа уносится в обитель бессмертных. |
|
Трихотомия |
(от греч. thicha на три части
и tome – сечение),
a также триализм и трилогизм –
разделение на три главные части (напр., разделение человека на тело, душу,
дух). Трихотомией является система Гегеля; склонность к трихотомии имелась
также у В. Вундта. |
|
Троица |
триединство. 1) в
древних религиях три наиболее почитаемых божества, находящиеся в тесной
взаимосвязи, но выполняющие различные функции; Осирис, Исида и Гор в Древнем
Египте; Брахма, Вишну и Шива в индуизме; Ану, Эа и
Бэл в Вавилоне; 2) в христианстве единый по своей сущности Бог, имеющий три
личных проявления (лица, ипостаси): Бог-Отец, Бог-Сын (Христос) и Бог – Дух
Святой (см. Ипостась),
причем такая троичность совершенно не вредит этому единству. Учение о
Троице, которого нет в Библии, появилось не раньше нач. 5 в. Учение о Троице относится к числу важнейших христианских догматов; Эта догма
напоминает представления индусов о тримурти,
а также учение неоплатоников о первоедином
разуме и мировой душе. 3) один из главных
христианских праздников, отмечаемый на 50-й день после Пасхи (отсюда его
второе название – Пятидесятница). |
|
Троп |
(от греч. trope – поворот, направление) – оборот речи, образное
выражение; предложение, употребленное ради стиля, формы. |
|
Троянская война |
Легендарная война древних греков с Троей, относимая
к XII в. до н.э. Согласно легенде, на 10-й год войны греки хитростью взяли
осажденную Трою и разрушили ее. Хитрость состояла в следующем. Греки
соорудили огромного деревянного коня (Троянский конь) и, спрятав внутри него
воинов, выставили его перед Троей. Троянцы, не подозревая хитрости, ввезли
коня в город. Ночью воины вышли из него и впустили в город греческое войско. |
|
Труд |
1) целесообразная деятельность человека, в процессе
которой он при помощи орудий труда воздействует на природу и использует ее в
целях создания предметов, необходимых для удовлетворения своих потребностей; использование умственных и физических способностей людей, их навыков
и опыта в форме услуг, необходимых для производства экономических благ; процесс преобразования природы с целью
производства материальных и духовных благ; 2) как
этическое явление есть то же самое, что и участие, затрата, применение:
индивид находит себе применение, затрачивает силу, отдает свою энергию. Труд
требует выполнения работы и «усердия». Он не только наталкивается на
сопротивление вещи, но и отвоевывает себе требуемый результат, выжимает из
себя все. Стремление человека направлено к тому, чтобы встать над трудом,
овладеть процессом труда. В труде он все время узнает как самого себя, так и
вещь: самого себя – в спонтанности примененной энергии, как физической, так и
духовной; вещь – в ее сопротивлении этой энергии. Они нераздельно связаны
друг с другом, они суть реальный опыт. В развитой форме общества выделяется духовный труд, в
процессе которого создаются интеллектуальные продукты. В технологическом
отношении труд соединение профессионально подготовленной рабочей силы со
средствами производства и приведение их в действие. Во всеобщем смысле,
всякая деятельность человека, его физиологическое и духовное усилие,
направленное на получение положительного результата. |
|
Трудовая этика |
приписываемое человеческому труду как таковому, вне
зависимости от поставленной цели, моральное значение. Конечно, это понятие
играет роль преимущественно в тех случаях, когда труд как общественная
функция угрожает потерять свой смысл. Недооценка умственного труда и труда
работников искусства в обществе должна быть компенсирована указанием на
присущую этому обществу трудовую этику. В тех странах, где понятие трудовой
этики отсутствовало, труд рассматривался если не как проклятие, то, во всяком
случае, как нечто такое, что превращало жизнь в тягость и не давало человеку
возможности позаботиться о самом себе или о душевном счастье. По мнению
китайцев, наиболее умным является тот, кто благодаря уму и превосходству
умеет быть праздным. В нашем мировоззрении мы ощущаем противоречие между
утомительной деятельностью и мудростью. Мудрец никогда не проявляет
поспешности в деле; тот, кто спешит, никогда не бывает мудрым (Линь Цзюйтан). |
|
Трудовой контракт |
соглашение о содержании и
условиях труда, а также о размере его оплаты и иных взаимных обязательствах
работодателя и наемного работника, достигаемое ими в результате
индивидуальных переговоров. |
|
Тщеславие |
Желание добиться славы любым путем. |
|
Тэизм |
("the-ism", от английского
определенного артикля "the") - философия
определенности, артикулированности вещей, которая
исходит из различительных свойств языка и, в частности, определенного
артикля, откуда и получает свое название ("the-ism"). Определенный артикль - наиболее употребительное
слово в тех языках, где он имеется, а на этих языках создана самая богатая и
разнообразная словесность в мире: иврит, греческий, арабский, английский, немецкий, французский,
испанский, итальянский, все скандинавские... Во всемирном частотном словаре
первое место занимает определенный артикль. (Исключение составляет лишь еще
более частый знак пробела). Так, в английском языке примерно каждое 16-ое
слово в тексте - это определенный артикль (6.18% от
всех словоупотреблений; см. Частотный словарь как философская картина мира).
Даже в тех языках, где артикль отсутствует, его различительную функцию
отчасти берут на себя местоимения и частицы, прежде всего указательные, от
которых он исторически образовался, - "этот", "тот",
"такой", "вот", "вон", а также
определительные, ограничительные -
"самый", "который", "только", "лишь",
"же" и др. - их суммарная частота,
например, в русском языке, приближает этот "собирательный"
или "несобранный" артикль к рангу второго слова. Для философии всегда было важно найти такое слово
(термин), которое заняло бы центральное место в системе понятий и, определяя
все другие, само в наименьшей степени подлежало бы определению
("дао" в даосизме, "идея" у Платона, "материя"
у Маркса, "жизнь" у Ницше...). Определенный артикль, the, и есть искомое философское слово слов, выдвинутое
самим языком на первое место среди бесчисленных актов говорения о мире. Мир
должен быть понят прежде всего через артикль - всесторонне
артикулирован. The указывает на любую
вещь как эту, отличную от всех других вещей в мире, и это свойство "этости" является начальным и всеопределяющим,
как показывает многообразная практика языка. В какие бы предметные сферы ни
заходил язык, какими бы профанами или специалистами, праведниками или
грешниками он ни использовался, без артикля как определяющего и различающего
элемента не обойтись в большинстве высказываний. The - наиболее абстрактный
элемент языка, придающий смысловую конкретность другим элементам, это
конкретизирующая абстракция, то "свое" для каждого, что является
"общим" для всех. Для мышления о мире эта выделенность,
артикулированность каждого предмета имеет большее
значение, чем вопрос о его бытии и небытии, познаваемости или
непознаваемости. "Артикулогия" в этом
смысле важнее для философии, чем онтология или эпистемология. Ведь и бытие,
как и небытие, познаваемость, как и непознаваемость, являются формами
определенности, получая свой предел от того, кто разделяет их, от великого Theos, от которого получают свои маленькие the прочие понятия и слова. Данное мировоззрение можно назвать "the-ism" или "тэизмом",
вкладывая сюда двойной смысл - и тот, что закреплен за каноническим понятием
"theism", "теизм" как верой в
Бога-Личность, и тот, что привносится неканоническим понятием "the" как определительным принципом мироздания. Самое
распространенное слово в самом распространенном из международных языков
вполне заслуживает философского признания. Необычный дефис в слове "the-ism"или замена "е" на "э" в
слове "тэизм" служат указанием на этот
второй смысл, сочетающий в едином понятии греческое "theos"
(бог) и английское "the". "Тhe-ism" содержит в себе философскую идею о том, что
вера в личного Бога, "theism", есть
одновременно учение о всеобщей определенности всех вещей, заимствующее свое
название от определенного артикля - "the-ism".
Бог-Личность обнаруживается в каждом явлении как его собственная различенность, древнейшее "Theos"
как вездесущее the (сходное единство понятий выражено в
русских словах "личность" - "различие" - см. Всеразличие). В
качестве мирового основания тэизм устанавливает
понятие выделенности, "этости",
выраженное артиклем "the" и придающее
определенность всем другим понятиям. Ничто не может быть, не будучи чем-то -
тем, а не этим, этим, а не другим.
Определенность - фундаментальное свойство всего, что мыслится: как
существующего, что оно существует, так и несуществующего, что оно не
существует; как познаваемого, так и
непознаваемого, как творящего, так и сотворенного - в их раздельности;
свойство, на которое указывает не какой-то мыслитель, а "мудрейший из
мудрейших" - сам язык во всей совокупности своих высказываний о мире. Другие понятия, которыми оперируют философия,
логика, этика: "идея" и "материя", "истина" и
"ложь", "добро" и "зло" - оказываются
иерархически наивысшими лишь для замкнутых, профессиональных языков, но не для
языка в его целостности, отражающей порядок самого мироздания. Они выступают
лишь как общее по отношению ко многим особостям и
могут лишь сводить их к себе, но не выводить из себя. "Стену" и
"крышу" можно свести к понятию "материи", но различие
между ними из материи невыводимо, напротив,
исчезает в этом безличном "первоначале". Если в подобных
абстрактных сущностях усмотреть основы для остальных, это приведет к
деформации языка, мышления и самого мироздания, все многообразие которого
будет пригнано к немногим понятиям, место которых - в составе этого
многообразия, а не в его основе. Артикль, отличая не только стену от крыши
(неопределенный артикль), но и эту стену от других стен (определенный
артикль), является общим элементов для множества слов, обозначающих
конкретные предметы - но общность его такова, что не отнимает, а подчеркивает
и усиливает эту единичность. Если
исходить не из искусственно конструируемых логических языков, но из живого
многообразия естественного языка, отражающего в органической соразмерности
все аспекты мыслимой действительности, то самым общим оказывается понятие
единичности, "не такого, как другие". Язык сам выговаривает истину, которую
скрывают или искажают философы, говорящие лишь от имени какой-то специальной
и односторонней подсистемы языка. Из THE могут быть выведены все другие начала и
отношения - но так, что они оказываются вместе с тем и несводимы к тому, из
чего выводятся. Именно выведение из определенности ставит предел для сведения.
Поистине определенные понятия не могут быть сведены к понятию самой
определенности. "Это
яблоко", "этот дом", "эта река" есть нечто большее,
чем просто "Это", хотя из Этого и вытекает, что яблоко, и дом, и река должны
быть этими, а не другими. Так в тэизме решается
труднейшая философская проблема: вывести все мировое разнообразие из одного
основания так, чтобы одновременно была невозможна обратная операция -
сведение всего разнообразия к чему-то одному.
Если сведение возможно, то само выведение теряет смысл: многообразие
оказывается содержательно пустым, бескачественным,
всего лишь иллюзорной игрой разных разностей, в которые облекает себя единое.
Материализм в этом смысле недалеко отстоит от идеализма, поскольку все
многообразие формы бытия оказываются видоизменениями лишь самой материи, ее
красочной и призрачной Майей.
Напротив, выводя мироздание из THE, мы получаем то множество
разделенных между собой и определенных внутри себя сущностей, по отношению к
которым "the" выступает уже не только как
первая, но и как "одна из" - не только как первослово,
придающее определенность другим словам, но и как слово между слов. Иначе
говоря, в самом понятии "the" заключено
движение понятий за его собственный предел. "The" содержит в себе
прибыток, который никак не втесним в свое первобытие,
в само "the" (см. Всеразличие). В русском языке это определительное, артикулирующее
начало, вследствие отсутствия артиклей, выражено не столь резко, как в
европейских. На первое место выдвигается другое фундаментальное свойство -
"вмещенность". Оно выражено предлогом
"в", опережающим все другие слова в частотном списке. |
|
Тюбингенская школа |
направление в нем. теологии, развивавшееся в ун-те в г.
Тюбинген. Понятие «Т. ш.» может употребляться в широком и узком смысле. При
употреблении в широком смысле Т. ш. является обозначением трех теологических
школ, оформившихся в Тюбингенском ун-те — двух
протестантских и одной католической. (В связи с этим в литературе иногда
используется и понятие «Тюбингенские школы».)
«Старая» протестантская Т. ш., существовавшая на рубеже 18—19 вв., подчеркивала
значение сверхъестественного Откровения и авторитет Библии. Т. ш. в кон. 19
в. стремилась примирить церковное учение с современной философией и научным
исследованием Библии. В узком смысле понятие «Т. ш.» употребляется для обозначения
наиболее известной Т. ш. («новая» Т. ш.), возглавлявшейся
Ф.Х. Бауром. Баур начал
преподавать в Тюбингене в 1826. Основание школы правомерно отнести к
появлению книги его ученика Д.Ф. Штрауса «Жизнь Иисуса» (1835). Именно это
означало формальный разрыв со старой консервативной школой и появление нового
радикального антисупранатурализма. Т. ш. включала
Э. Целлера, А. Швеглера,
К. Планка, К. Кестлина, Г. Фолькмара,
А. Хингельфельда, а также А. Ричля
и О. Пфлейдерера. Все они опубликовали книги по
Новому Завету и раннему христианству, в которых христианство толковалось как
духовная религия свободы. История христианства понималась как процесс
возрастающей реализации человеческой автономии, нашедшей свою кульминацию в
Реформации и Просвещении. Т. ш. открыла новые подходы к изучению Нового
Завета и была наиболее полемичным движением в библейской критике в сер. 19 в.
Т. ш. обнажила различные течения в теологии, утверждала принцип чисто
исторического понимания Библии. Последовательно антисупранатуралистическое
мировоззрение многих представителей Т. ш. в значительной мере содействовало
разработке такого историко-критического подхода к Библии, который полностью
игнорировал божественный элемент в ней. Позиции Т. ш. способствовали
оформлению буржуазно-либерального протестантизма. Harris Н. The Tubingen School. Gannover, 1975; Fries H. Tubingen Schule // Lexicon fur Theologie und Kirche. Berlin,
1976. Bd 10; GrafF. W. Theonomie.
Bonn, 1987. |
|
Тягость труда |
мера физической и нервной
сложности и утомительности выполнения профессиональных обязанностей. |
email:
KarimovI@rambler.ru
Адрес: Россия, 450071, г.Уфа,
почтовый ящик 21